Дхарма Алмазной колесницы

Во времена Будды Шакьямуни жил молодой человек, который был одним из двоюродных братьев Будды. Его звали Чунгаво (тиб. gсung dga’ bo). Чунгаво был женат на очень красивой женщине. Они были необыкновенно счастливы вместе, но испытывали слишком большую взаимную привязанность. Оба просто не могли друг без друга: были вместе везде, куда бы ни шли, и всегда, что бы ни делали. Однажды Будда понял, что брат готов начать обучение. По своему обыкновению, держа в руках чашу, он вышел просить подаяния и встал на дороге перед воротами дома своего родственника, ожидая принять все, что бы ему ни поднесли.

Чунгаво обладал большим доверием и, завидев Будду, сказал своей жене, несмотря на свою крайнюю привязанность к ней: «Я должен пойти и сделать подношение Будде».

Когда он уже был на пороге, жена обняла его и произнесла: «Куда ты идешь? Не покидай меня». На что он ответил: «Нет, я просто дойду до конца дороги. Там стоит Будда. Я собираюсь поднести ему пищу. Скоро вернусь». Она неохотно согласилась, после чего взяла подол своего платья и, смочив его слюной, сказала: «Я хочу, чтобы ты вернулся до того, как он высохнет».

Чунгаво ответил утвердительно и ушел совершать подношение. Будда возвратил наполненную им чашу, сказав: «Держи, неси ее», и медленно пошел прочь. Какое-то время Чунгаво колебался; он хотел поскорее вернуться к жене, но не мог пренебречь указанием Будды, и последовал за ним. Будда вел его по дороге, ведущей в лес, туда, где был его приют – небольшая хижина с алтарем. Всю дорогу Чунгаво не мог думать ни о чем, кроме своей жены, хотя понимал, что он обязан нести чашу Будды и, по крайней мере, вернуть ее прежде, чем поспешит обратно домой.

Когда они пришли в хижину, Будда сказал: «Поставь чашу здесь. Я ненадолго отлучусь, а ты оставайся здесь в мое отсутствие и немного подмети пол. Тут пыльно. Вот тебе метла». Чунгаво оказался в затруднительном положении. Прошло уже очень много времени, ночь неумолимо приближалась, и у него было только одно желание – вернуться к своей жене. Чувствуя обязательство перед Буддой, он начал подметать так быстро, как только мог, чтобы убрать всю грязь за порог хижины и поспешить обратно к своей жене. Но чем больше он подметал, тем вокруг становилось грязнее. Как только он думал, что уборка закончена, сору и пыли на полу становилось больше прежнего. Так происходило несколько раз и в конце концов он отчаялся, бросил метлу и вышел из хижины.

От нее до деревни вели две дорожки: главный широкий путь, по которому Чунгаво пришел вместе с Буддой и заросший, извилистый запасной путь вниз по склону. Молодой муж подумал: «Пойду по запасному пути. Я ни с кем не встречусь и доберусь домой так быстро, насколько это возможно». Но когда он начал спускаться, то увидел Будду, приближавшегося к нему навстречу. Чунгаво подумал: «Я не могу позволить увидеть меня здесь», и быстро спрятался под ближайшим кустом. Его ветки спускались вдоль обочины дороги, образуя небольшое углубление. Туда Чунгаво заполз в надежде скрыться от взора Будды, Как только тот приблизился, ветки неожиданно поднялись и выдали Чунгаво, который, согнувшись, сидел на земле. Будда спросил: «Что ты делаешь? Пойдем со мной». Он повел его вверх по склону холма, и Чунгаво понял, что его уводят в хижину подальше от жены.

Так продолжалось много дней, Будда находил все новые способы не дать родственнику вернуться домой. В конце концов наступил момент, когда Чунгаво настоял на своем возвращении. Тогда Будда промолвил: «Что ж, хорошо, но прежде чем ты уйдешь, позволь мне показать тебе кое-что. Держись за мои одежды». Чунгаво ничего не оставалось, как схватиться за одежды Будды. Они полетели по воздуху и оказались на вершине высокой горы, где во всех направлениях взору Чунгаво открывался величественный вид.

Вместе с Буддой они наслаждались зрелищем, а в это время к ним подошла дряхлая, морщинистая старуха. Будда обратил на нее внимание Чунгаво и спросил: «Кто красивее – твоя жена или эта старая женщина?» Чунгаво воскликнул: «Что ты имеешь в виду? Моя жена в сотню, в тысячу раз красивее, чем эта старуха». Будда просто произнес: «Давай отправимся в миры богов. Держись за мои одежды».