Для друзей – просто Лекс

– И обратную связь можно прикрутить, чтобы система самообучалась! – вставил свои пять копеек Михаил и принялся сразу думать на перспективу: – А если сделать сеть узлов как подкорковые ядра мозга…

– А предел Хейфлика? – поинтересовалась Саша. – Через четверть века все забудут, что культуру надо обновлять, она загнется, и что тогда?

– Что, сигналку долго поставить на маркеры старения? – хмыкнул Михаил и добавил, обращаясь к Нилу: – Голова!

– Может, на геноме ВИЧ потренируемся? – предложил Лекс. Михаил на пару с Александрой скривились, и Саша ответила:

– Девять тысяч нуклеотидов, это ж курам на смех! Хотя бы пару миллионов надо.

– Escherichia coli?

– Которая обычная или синтетическая с урезанным кодом?

– Э… вам виднее, – стушевался Лекс.

– Ни та, ни та не подходят. Они же как бульон – отличный базис для работы с ДНК, но чтобы сварить такой супчик, какой мы хотим, нужны картошка, морковка, лук, мясо и много чего еще, – поделилась соображениями Саша, и смутилась, когда ее живот бурно отреагировал на образ еды.

– Sorangium cellulosum? У нее больше 12 миллионов? – продолжил торговаться Лекс.

– Миксобактерию? Сложно, там сначала ее надо культивировать на пептонной среде, потом чистить, чтобы клетки в плодовое тело не слились, потом на твердую среду переносить, чтобы стационарная культура получилась… Но в принципе… – Саша задумалась.

– Вот и договорились. А пока, может, пойдете на обед? – заботливо спросил Лекс.

– Ага… А может, вместе пойдем? – робко предложила ученая.

Лекс, не желавший расставаться с наброском схемы эксперимента, отказался, не заметив, как опустились ее плечи.

Спустя три дня в руках у команды оказалась чашка Петри с громадным сытым плодовым телом миксобактерии. Лекс грустно глядел на уничтоженный на корню эксперимент, а Саша кипела и негодовала:

– Какому поползню пришла в голову идея вместо нормальных для среды G51b двух десятых процента глюкозы и половины процента крахмала добавить туда по пять? Это вопиющая неграмотность!

– Или столь же вопиющий саботаж, – негромко заметил Кевин. – Мы где среды заказывали?

– На биофаке… – растерялась Саша. – Там же прекрасные специалисты по микробиологии. Или ты имеешь в виду… Упс…

– И очень знаменитый завкаф. Во-во, – глубокомысленно поднял указательный палец вверх ксенозоолог. – И ты удивлена?

– А если это не он? – поинтересовалась Саша, глядя на обожравшуюся колонию.

– А кому еще придет в голову пытаться саботировать эксперимент? – задал встречный вопрос уже Михаил. – Давно с Ветровым не общалась?

– Не ученый, а человек-презерватив, – зашипел разъяренный Лекс. – Чтоб ему икнулось после стакана касторки натощак!

– А вы опасны в качестве врага, – со спины к расстроенным новаторам, сумрачно взирающим в чашку Петри, подошел штатный гений, заставив всех вздрогнуть. – Сроки поджимают, но пока вполне позволяют продолжить эксперимент. Давайте закажем среды в другой организации.

– Или сами сделаем! – преисполнилась экспериментаторского рвения Саша.

– Или сами, – согласился Тайвин. – Но давайте тогда и микробиолога найдем, он потребуется.

– Нет, – испугался Санников очередного раздвоения себя и жалобно посмотрел на Сашу в поисках поддержки. – Можно я лучше тут поработаю?

– Можно, – ответил за нее гений, пока Саша смотрела на эпигенетика со сложным выражением лица – то ли поддержать, то ли нет. А Лекс смотрел на нее в ответ и недоумевал – и как это он раньше не замечал, какой у нее красивый цвет глаз, наподобие каштана, светло-карий с узорчатыми переливами. И немного курносый нос со смешной родинкой на правом крыле. И трогательный хвостик коротеньких русых волос…

2

Лекс поймал штатного гения в коридоре и с очень встревоженным выражением лица начал спрашивать:

– Тайвин, вы уже получили письмо…

– Вы хотели сказать, донос? – сверкнул тот на него поверх очков предгрозовой серостью взгляда. – Получил.

– Я… Вы… Короче, – собрался Лекс с духом и мыслями. – Отсутствие у Александры в дипломе строчки про специализацию в области биомиметрики не умаляет ее права заниматься проектированием купола!

– Мы, конечно, не евгеникой занимаемся, – медленно ответил гений, – но вы же понимаете, что небезызвестная нам личность рассылает письмо о научной безграмотности нашего специалиста по всем значимым инстанциям? Я не говорю сейчас про неприятности для Программы, это маловероятно, я говорю сейчас про репутацию самой Александры. Насколько ей будет комфортно чувствовать себя профанной самоучкой? Учитывая, что в письме довольно убедительно приведены доказательства ее некомпетентности?

Лекс побагровел, припомнив недавний случай с пептонными средами.

– Вы же понимаете…

– Я-то понимаю, – перебил его гений. – Но если письмо получит руководство?

Лекс сдулся и горестно вздохнул:

– Повесьте все на меня. Я переживу. И уйти могу, если надо будет. А ей бы курсы повышения организовать, пока не поздно, чтобы вопросов не было больше. Это же не так сложно?