Для крутых закон не писан

Он посадил дочку в машину, открыл окна, чтобы в салоне было не так жарко, и дал последние указания.

— Если вдруг через два часа я не вернусь, то нажми на рации вот эту кнопку, свяжись с дядей Лешей Толмачевым и расскажи ему, где ты находишься. Но со стоянки ни шагу, он приедет и заберет тебя. Если захочешь пить — пей, если писать — выйди и пописай рядом с машиной. Но потом садись обратно и жди меня.

— Не захочу я писать, сейчас жарко, все через пот выйдет, — недовольно буркнула девочка и обиженно отвернулась.

— Ну ладно, не дуйся, я скоро приеду.

Бугров надел бронежилет, накинул поверх него куртку, проверил пистолет с глушителем и запихнул его за пояс. Снял с прицепа мотоцикл, надел шлем, сел в седло и завел мотор.

— Связь по рации, — сказал он дочери и медленно поехал к воротам.

Капитан выехал на площадь и дал газ до отказа. Помчался в сторону Садово-Кудринской улицы, к расположенной там конспиративной квартире контрразведки, где уже вторые сутки жил Павлик.

Через десять минут лихой езды капитан приехал куда надо, но подъезжать к нужному дому не спешил. Он проехал по улице, свернул во двор и остановился у размещенных в нем автомобильных ракушек. До нужного подъезда не доехал пятидесяти метров.

Бугров снял шлем, присел у мотоцикла и сделал вид, что проверяет работу двигателя, а на самом деле осматривал двор перед домом и подъезд.

Возле детской площадки в центре двора стояли двое парней в джинсовых куртках и пили пиво. В десяти метрах от них, у подъезда, расположился пожилой мужчина с газетой в руках. Он сидел на скамеечке и посматривал то в газету, то на проходящих по тротуару людей. Вел себя нервно и никак не смахивал на пенсионера. Чуть поодаль, в другом конце двора, стояла машина «Мосводопровода», а рядом четверо работяг в желтых спецовках заталкивали толстенный шланг в открытый канализационный люк.

«Те двое с пивом, мужик с газетой и эти работяги запросто могут быть оперативниками или киллерами», — подумал капитан и продолжил наблюдение.

Он обратил внимание на новый «Мерседес», припаркованный недалеко от подъезда, и на бритоголовых парней в нем. Чуть дальше расположились несколько подозрительных иномарок с пассажирами внутри, но кто в них был — бандиты, фээсбэшники или поджидающие подружек парни — Николай не знал.

Но вся эта шатия-братия его мало интересовала, и он опасался только снайпера на крыше или в машине. Он подозревал, что сидящий на чердаке киллер Виноплясова может его пристрелить из винтовки с оптическим прицелом или полоснуть из автомата из любой припаркованной у дома машины. Поэтому Николай делал вид, что крутит отверткой завернутый намертво винт в моторе мотоцикла, а сам продолжал изучать обитателей двора. А было их сегодня, на его удивление, много. В обычно тихом дворике всегда было пустынно и уютно, но сегодня царила нездоровая суета.

Про людей в автомашинах у дома капитан и не вспоминал. Каждый из них мог быть либо киллером, либо оперативником ФСБ.

— Ладно, была не была, — процедил сквозь зубы Бугров и вынул рацию.

Он вышел на связь и через мгновение услышал голос Толмачева:

— Да, — ответил тот.

— Леха, это я, — тихо произнес капитан, — через пять минут я буду у дома, а ты одень Павлика, выведи его на улицу и встань напротив подъезда. Я подъеду и заберу его.

— Понял, — ответил Толмачев. — Но тебе не кажется, что это опасно? Вдруг на вас нападут.

— Могут, но ты возьми с собой оружие и будь наготове. Я подъеду на мотоцикле и буду в черном шлеме, так что не пугайся. Это я говорю для того, чтобы ты в меня не пальнул.

— Не пальну, — хихикнул Леха, — давай, вывожу паренька. — Он отключил рацию, а Бугров в который раз осмотрел крыши домов и чердаки, балконы и окна лестничных клеток соседнего дома и надел шлем. Он вынул пистолет, снял его с предохранителя, передернул затвор, опять сунул за пояс, сел на мотоцикл и завел двигатель. Стал кататься возле ракушек, но к подъезду пока не подъезжал. Вдруг послышался сигнал рации, и Николай вынул ее из кармана.

— Да, — ответил он.

— Это я, ты где находишься? — спросил Толмачев.

— Я во дворе, а вы где?

— Мы с Павликом стоим за дверью и ждем, когда ты подъедешь. Я выходить не решился, а то во дворе что-то народу много. Царит какая-то оживленная неразбериха.

— Я тоже заметил, ну давай, будь в эфире, еду. — Николай, не выключая рации, взял ее в зубы, захлопнул забрало шлема, дал газ и помчался по двору. Проехал к подъезду, резко тормознул и крикнул:

— Леха, давай!

Получив команду, Толмачев открыл дверь, вывел Павлика из подъезда, бегом подвел его к мотоциклу, приподнял и усадил перед отцом.

— Готово, гони! — выпалил он.

— Пока, Леха, спасибо, свяжусь с тобой, — бросил Бугров и дал газу. Мотоцикл «встал на дыбы» и на заднем колесе понесся по тротуару. Павлик схватился ручонками за руль и заулыбался. Быстрая езда ему сразу понравилась.