Для радости нужны двое

Остатки прохлады еще держались в воздухе, и идти было не очень трудно, хотя они прошагали километров пятнадцать. В ночи слышались непонятные шуршания, шорохи, всплески осыпающихся камней, какие-то придавленные писки и подобие стонов — пустыня жила; даже серир, вопреки всякой видимости, оказывается, не был безжизнен, и его обитатели спешили до солнца подкрепиться, сегодня и еженощно охотясь друг за другом. Но вот пустыня совсем затихла, и даже Вега, Альтаир и Денеб исчезли с небосклона.

Посветлело мгновенно от горизонта до горизонта. Лучезарные торжествующие волны света все ярче и ярче заливали округу и вдруг вселили в душу Марии такую щемящую надежду, что слезы сами собой покатились из глаз.

— Не плачь, — полуобнял ее Антуан.

— А я и не плачу. Это так, от красоты…

Первый час утреннего пути обошелся без приключений, если не считать увиденного ими остромордого лопоухого фенека, который присматривался к ним как к возможной добыче.

— Вот он, воспетый моим тезкой в "Маленьком принце" мудрый маленький лис, а на самом деле обыкновенный хищник. Видно, старшие выслали его в дозор, проверить, поспеем ли мы к завтраку их стаи.

Они шуганули зверька так весело, с таким улюлюканьем и свистом, что маленький хищник буквально провалился сквозь землю. После семи солнце стало припекать яростней, и Антуан надел на голову шлем, а Марии велел накинуть плед поверх повязанной под подбородком широкополой Улиной шляпы. Берберские сандалии на толстой подошве надежно спасали ноги, хотя плоская галька давно побелела и накалялась все сильней и сильней.

— Эй, жена! — шутливо окликнул Антуан. — Сколько еще протопаешь?

— Не меньше, чем ты, мой дорогой муж, — безо всякого наигрыша отвечала Мария. Слово «муж» было настолько ново для нее, что как бы осталось на ее пересохших губах, и еще долго она ощущала его терпкий вкус.

— О, посмотри, там, вдалеке, темная полоса! Скорее всего это вади — русло пересохшей речки. Если это оно, мы найдем там укромный уголок. Русла бывают глубокие, и берега нависают надо дном, как карнизы.

— Ты разболтался!

— Молчу, молчу.

Идти было все тяжелее, ноги разъезжались на гальке. Антуан даже упал, споткнувшись, но тут же поднялся. Вскоре они наткнулись на белый скелет верблюда.

— Плохо, — сказала Мария.

— Нет, хорошо, — возразил Антуан, — это значит, что здесь ходят караваны, то есть мы где-то на кромке серира.

В восемь они подошли к вади. И через шлем, и через плед солнце так жалило головы, что перед глазами начали летать золотые мушки — первый признак того, что силы на пределе.

В семь тридцать в кабинете губернатора закончилось оперативное совещание, и дожидавшийся в приемной командир авиаотряда наконец доложил о чрезвычайном происшествии.

— За темное время суток был сделан один вылет. Мне сообщили, что на шоссе у осыпей найден автомобиль вашей сестры… сестры Мари вашей жены, — запинаясь, докладывал командир. Как и многие военные, он боялся начальства больше рукопашного боя.

Генерал Шарль тут же сел в машину и велел шоферу ехать к осыпям. Командира авиаотряда он взял с собой.

— Да, это авто графини, — признал губернатор. — А это что? — И он указал на отпечатки других протекторов.

— Господин генерал, это след «Потеза», на котором улетел в форт ваш пилот.

Когда они дошли по следу до места отрыва шасси, стало ясно, что Антуан взлетел у самых сопок.

— Хулиган, — беззлобно обронил губернатор. — Наверняка решил покатать Мари, а она у нас тоже сорви-голова.

— Они могли полететь к морю, а могли в пустыню, — сказал командир авиаотряда, — у них сто путей…

— Не разглагольствуйте. Если вы не обнаружите их до захода солнца, я вас разжалую!

Командир авиаотряда побледнел: у него было двое детей и жена-истеричка, а до пенсии оставалось всего ничего…

— Мне доложили, что графиня выехала вчера из дома в четыре или около того, значит, они взлетели часов в пять вечера. Если они остались живы, у них может не оказаться достаточного запаса воды, а без воды в летней Сахаре, как вам известно, человек не может прожить больше двадцати часов. — Все это генерал произносил мягко, даже вкрадчиво, отчего по спине командира авиаотряда побежали мурашки. Он слишком хорошо знал этот тон… — Итак, — продолжал генерал, — задействовать все самолеты, снабдить водой, медикаментами, одеялами! Если они в пустыне, то самолетами мы их все равно не вызволим. Они должны будут ждать специально снаряженный караван. Море — не ваша забота. В море я пошлю катера. Обрабатывайте пустыню с максимальным радиусом, разбейте на сектора, горючего не жалеть!

— А-а лимиты?..

— К черту лимиты! Я сказал: использовать все возможности, все!

Едва Шарль вернулся в свой кабинет, позвонила Николь:

— Я знаю! Надо немедленно снаряжать караван!

— Они уже в пути. Три каравана — все с рациями. Все будут ждать указаний от пилотов… Они обязательно их найдут, не переживай!

— Как это не переживай?! Я сдохну без Мари! Я сойду…

Шарль положил трубку и велел адьютанту больше не соединять его с Николь.