Для счастья детей, больших и маленьких

Из рассказа Бельченко Игоря Анатольевича, хирурга:

«У меня в палате лежала женщина, которую я должен был оперировать. В день операции, рано утром, меня окликнула из спальни моя семилетняя внучка Маша. Я зашел к ней, удивившись, что она не спит: было шесть часов утра. Маша попросила, чтобы я сел к ней на кровать, и сказала:

– Деда, у тебя есть больная, которую зовут Люба?

– Есть, и наверняка не одна.

– Нет, я про ту тетеньку, которую ты будешь сегодня оперировать. Деда, она умрет.

– С чего ты, Маша, это взяла? – спросил я ее, думая о том, что мою больную действительно зовут Любовь Васильевна. Но внучка не могла об этом знать. Я никогда не обсуждаю дома свои рабочие дела – у нас это не принято.

Маша помолчала, как бы решая, стоит ли говорить дальше, ведь я могу рассердиться. Наконец она сказала:

– Я видела комнату, в которой под яркой лампой лежала женщина. Там был ты, а еще несколько человек в халатах. Ты сказал: “Ну что, Люба, начнем?” Тетенька ответила: “Я вам верю”.

А потом она заснула. Позже вы все пытались ее спасти, но она умерла.

Все было именно так, как говорила Маша. Перед тем как Любе ввели наркоз, она сказала: “Я вам верю”. На двадцатой минуте операции произошла остановка сердца – мы ничего не смогли сделать.

Дома я расспрашивал внучку о ее сне, но она сказала, что это был не сон.

– Я видела это как будто на экране телевизора, – сказала она и добавила: – Голова у меня в это время очень сильно болела.

Я не атеист. Верю в приметы: например, как и многие хирурги, надеваю перчатку сначала на левую руку. Произошедшее меня поразило, и я не могу найти ему разумного объяснения. Внучка же больше не желает говорить на эту тему. “Деда, отстань, я уже ничего не помню” – вот и все ее слова.

Наталья Ивановна, я все думаю, может быть, мне следовало отменить операцию – или исход ее был заранее предрешен?»