Для спящих ночь, для стражи день…

Элен быстро оглядела кухню, не замечая, как миссис Оутс, уже раскаявшаяся в своем благородном поступке, наблюдала за ней с болезненным интересом. Элен подвинула к высокому комоду табурет, став на него, забралась на комод, и, наступив ногой на полку стеллажа —  рискуя свалиться обрушив ее, —  водрузила бутылку на самый верх. Миссис Оутс не сможет достать ее оттуда, и Элен почувствовала себя немного более уверенно.　

Спустившись с опасных высот, Элен сказала:　

— Вы поступили замечательно! Если бы вы только продолжали в том же духе! Я вам обещаю, что вы завтра утром допьете вашу бутылку у меня в гостиной. Я задержу Оутса и никого не пущу к вам.　

— Поклянитесь, — потребовала миссис Оутс.　

Элен послушно исполнила ритуал, перекрестив грудь.　

— Ну а теперь я сварю немного крепкого кофе, чтобы вы почувствовали себя лучше, — сказала она.　

— Кооофе! — простонала миссис Оутс. — Лучше пусть пьют эту гадость мужики, которые ленятся поднять с места свой зад, спаси Господи беднягу Оутса!　

Элен весело насвистывала в своей маленькой гостиной. Когда она зажигала спиртовку, ей живо вспомнился доктор Перри. С тех пор как он ушел, она испытала столько противоречивых чувств, что у нее не осталось времени подумать о нем. Но теперь, восстанавливая в памяти разговор с доктором, Элен была счастлива.　

Она вспоминала, как блестели его глаза, когда он предсказал ей, что она очень скоро выйдет замуж, с какой готовностью он обещал ей прийти, если понадобится. Словно заново она переживала тот момент, когда стояла этим вечером, глядя в угрожающую темную даль, туда, где находилось ее надежное убежище — «Вершина».　

Теперь ей казалось, что она смотрит сквозь угольно-черный туннель, в конце которого сияет мягкий золотистый свет. Но между ней и завтрашним утром свернулась черная змея бурной ночи.　

Когда вода закипела, Элен заварила кофе, налила чашку крепчайшего темного напитка и понесла его миссис Оутс.　

— Вот вам, — сказала она. — Кофе, черный как ночь и горячий, словно адское пламя.　

— Адское пламя! — повторила миссис Оутс, зажимая нос, и проглотила кофе одним глотком.　

— Миссис Оутс, — вдруг спросила Элен. — Доктор Перри помолвлен?　

— Еще нет, но, может быть, скоро будет помолвка,— ответила миссис Оутс. — Я всегда спрашивала его, когда он наконец женится, а он всегда говорил, что ждет такую девушку, которую можно было бы схватить в охапку и забросить на Луну.　

Несмотря на то что слова миссис Оутс могли быть продиктованы желанием угодить своей собеседнице, Элен улыбнулась, чувствуя, что должна с кем-нибудь поделиться радостью.　

— Я отнесу немного кофе наверх сиделке, — сказала она. — Боюсь, что мы только что ее обидели.　

Подойдя к дверям Синей Комнаты, Элен несколько раз постучала, но сестра Баркер не показывалась.　

Немного подождав, Элен приоткрыла дверь и заглянула в комнату. В ней царила полутьма: лампа под потолком не горела, комнату освещали лишь голубоватое сияние ночника у кровати и пляшущее пламя в камине. По толстому ковру на цыпочках Элен прошла мимо кровати, где различила между темно-синими занавесями очертания пушистой кофты леди Варрен. Старуха спала, и храп ее вмещал все звуки от баса до до свиста..　

Элен боялась разбудить ее и поэтому не могла предупредить сиделку о своем визите. Свет, проникавший из смежной комнаты, показывал, что сестра Баркер находится там.　

Элен застала ее врасплох. Сестра Баркер, по всей вероятности, наводила красоту — она стояла перед зеркалом, внимательно изучая свое отражение. Когда она провела пальцем по подбородку, Элен заметила, что в ее кулаке зажат какой-то маленький блестящий предмет.　

Сестра сильно вздрогнула, когда Элен тихонько стукнула костяшками пальцев о дверную панель, и подозрительно посмотрела на девушку.　

— Господи, — с горечью произнесла она. — Это единственное место, где, как я думала, меня оставят в покое и где я смогу побыть одна.　

— Да, комнаты расположены ужасно, — согласилась Элен. — Я подумала, что вы бы не отказались выпить немного кофе.　

— Спасибо.

Сестра Баркер взяла чашку, церемонно отогнув мизинец, и стала отпивать кофе маленькими деликатными глотками, напомнив Элен пьесу, которую она видела когда-то.　

«Но тот актер, который играл тогда женскую роль, был более естественным», — подумала Элен. Ее охватило жгучее любопытство, и она постаралась найти предлог, чтобы остаться здесь подольше.　

— Как вы уже видели, у миссис Оутс что-то вроде запоя, — сказала она. — Вы можете посоветовать мне какое-нибудь средство от этого?　

— Взболтайте яйцо в ворчестерском остром соусе и прибавьте то, что она пила, — бренди, кажется, — сказала ей сестра Баркер. — Когда вы ложитесь спать?　

— Около десяти. Но сегодня я не буду спать.　

— Почему?　

— Ну, кто-нибудь должен не спать, чтобы впустить Оутса.　

Неожиданно сестра Баркер набросилась на девушку:　

— Значит, вы уже забыли, что приказал профессор? Он не разрешил никого впускать!　

Вспомнив обещание доктора Перри, Элен приняла виноватый вид. Если доктор придет, то она, уж конечно, не оставит его за дверью!　

— Я забыла, — призналась Элен. — Пожалуйста, не говорите профессору и мисс Варрен.