Для тебя моя кровь

На скулах заиграли желваки, в глазах застыл лёд. Одним прыжком он очутился рядом со мной. Я невольно поёжилась. Что может сделать вот такая разъяренная махина с хрупким человеческим телом? Меня грязную, дрожащую подняли и прижали к себе, а потом, потащили в дом.

Я, уткнувшись в огромное плечо, обтянутое голубой рубашкой, старалась не смотреть в сторону стола, где сидел не менее злой будущий тесть и, ошеломлённая странными выкрутасами жениха, невеста.

– Давин, прошлое вернуть невозможно – в голосе гостя послышалась усталость. – Не будь глупцом!

Дверь захлопнулась, отрезав нас от, что– то вопрошающей Адамины, птичьих трелей и ветра, разбушевавшегося в листве.

Ткань моей одежды с треском рвалась под его пальцами и жалкими лоскутами падала на пол. Я, ещё прибывающая в состоянии эйфории, вяло попыталась остановить его, прикрывая грудь руками. Но мои жалкие попытки не увенчались успехом. Вилмар усадил меня на диван в гостинной и принялся рассматривать моё обнажённое тело. Но во взгляде его не было никакого намёка на возбуждение, ни лихорадочного блеска, ни томной поволоки. В них плескалась отдаляющаяся ярость и, приходящая ей на смену, сосредоточенность доктора, осматривающего пациента.

– Болит что-нибудь? – сухо спросил он.

Я отрицательно помотала головой.

– Расскажи о своих ощущениях– потребовал вампир.

– Ну, – принялась перечислять я. – С начала было очень больно, мне показалось, что меня разорвёт изнутри. А когда ты плеснул водой, боль ушла. И теперь мне хорошо, очень легко. И всё вокруг таким ярким стало. И это небо, и листья, они такие тёмные. Я раньше и не замечала, что цвет листьев зависит от времени суток. Утром они сочно– зелёные, свежие, пробуждённые ото сна. Днём покрываются сероватой дымкой от пыли, а вечером темнеют, и сад становится таинственным. У тебя такой замечательный сад. Он наполнен голосами птиц. Слушай, Вилмар, а что за красная птичка, постоянно сидящая на хурме? А она плоды не портит? Как то к нам с бабушкой приходил Карпеев и приносил хурму. Я маленькая тогда была, так гордилась, что попробовала этот фрукт, а дети мне позавидовали и решили не играть со мной…

– Инга! – резко окликнул меня Вилмар, тем самым, прервав мой словесный поток.

Меня словно вновь окатило холодной водой. Я удивлённо крутила головой, не в силах сообразить, что со мной не так. Теперь розовое небо за окном не казалось мне красивым, а сад таинственным, наоборот, он внушал беспричинный страх, тревогу. Комната, в которой мы сидели с вампиром была наполнена тяжёлым закатом, давящим, почти осязаемым. Он нагло пролезал сквозь рамы окон, отражался на полировке мебели, растекался по полу и потолку. Сердце бешено забилось в груди, по телу пробежала гадкая судорога.

– Девочка моя, не волнуйся, я помогу тебе. – заговорил он.

Нежность, сквозившая в его голосе, не успокаивала, она проходила мимо , словно обращались не ко мне. Меня грыз страх. Я боялась шелестящих деревьев, красных квадратов окон, боялась теней, притаившихся в углах комнаты.

– Это последствия огненной клетки – пояснял Вилмар, волоча меня за руку в ванную. – Сильнейшее магическое оружие. Клетка может не оставлять ожогов, как это произошло с тобой. А вот если оставит, то кожа жертвы тут же начинает гнить. Но и в том и в другом случаи, происходит влияние на центральную нервную систему. С начала, враг ощущает боль, потом эйфорию, затем страх, ну а через несколько часов, если не принять меры, организм врага сходит с ума. Руки тянутся к собственным глазам, чтобы выдрать их, зубы отрывают мясо с костей, желудок и пищевод сжимаются в рвотных позывах. При этом, сознание остаётся ясным.

– Я умру?

Мне уже чудилось смрадное дыхание смерти за спиной. Всё закончится так глупо, так бездарно, по воле какого –то ублюдка, пожелавшего малость развлечься. Я буду кататься по полу, кричать от боли, захлёбываться собственной кровью и рвотными массами.

– Нет, – лицо вампира озарилось улыбкой, первой улыбкой за всё это время. – Маги воды тоже кое– что умеют.

Огромная белая ванна набралась быстро. Вилмар легко опустил меня в тёплую воду и начал что– то напевать. Вода вспенивалась, закручивалась небольшими воронками, пузырилась. По моему телу потекла живительная, придающая силу энергия. Страх отступил, мысли больше не путались, не скакали, не стремились излиться словесным потоком. Теперь я могла здраво взглянуть на сложившуюся ситуацию. Я сижу в ванне, голая, а рядом стоит мужчина, красивый, сильный, сексуальный. Да, пока ему не до меня, он работает, творит магию, чтобы мне помочь. Но ведь скоро он закончит свою работу, и что тогда?

« Ничего– ехидно пропищала разумная часть меня: И не смей мечтать. Ты видела сегодня его невесту? Вот то– то же! Ему не нужна твоя детская грудь и широкие бёдра, не нужна талия в виде аккуратного пенёчка. Ему не интересны серые водянистые глаза и бесцветные волосы. Он тебя не захочет. Нет, не так! Он никогда тебя не захочет!». Ох! Знала бы бабушка, о чём думает её бесстыжая внучка, сидя перед мужиком в чём мать родила.