Для тебя

Как только он увидел мистера и миссис Харрис, которые сидели в конференц-зале, прижавшись друг к другу, он понял, почему Крейгу пришлось вносить Эми в дом, не говоря уже о том, почему Эми была такой миниатюрной. Оба её родителя были невысокими. Колт не помнил ни одного из них, но если они были такими же тихими и замкнутыми, как их дочь, то он вообще сомневался, что когда-либо видел их, разве что мимоходом и, скорее всего, просто не заметил бы.

— Они отказались от кофе, Колт. Мать пьёт чай. Мне сбегать до Мими? — спросила Кэт, когда он проходил мимо.

— Я был бы тебе признателен, — ответил Колт, не отводя взгляда от Харрисов.

— Без проблем, — сказала Кэт и ушла.

Мистер Харрис встретился с ним глазами. Это будет ещё труднее, чем по обычным причинам. Колт не собирался им рассказывать. Им не нужно знать, через что прошла их дочь. И всё же он сам знал об этом, и это значит, что ему придется непросто.

Он открыл дверь, миссис Харрис повернулась и подняла на него глаза, и Колт кивнул им обоим.

— Спасибо, что пришли, миссис Харрис. Мистер Харрис.

Мистер Харрис встал и взял со стола большой жёлтый конверт.

Без всяких преамбул, он спросил:

— Мы можем поговорить с глазу на глаз, сынок?

Колт посмотрел на конверт, потом на мистера Харриса, который выглядел чертовски плохо, потом на миссис Харрис, которая его удивила. Она смотрела прямо ему в глаза. Она была печальна, но также казалась внимательной, и в её глазах была та мягкость, которая, как подумал Колт, выдавала её чрезвычайную доброту.

Тогда Колт понял, что ему предстоит не просто разговор со скорбящими родителями, которых нужно заверить в том, что их дочь на самом деле совершила самоубийство, чтобы потом закрыть дело чётко и ясно.

Этот разговор не понравится ему даже больше, чем он ожидал. А он ожидал, что возненавидит каждую секунду.

— Мистер Харрис, это помещение достаточно уединённое... — начал Колт.

— Без посторонних глаз, — вмешалась миссис Харрис, глядя на окна.

Чёрт.

— Конечно, — сказал Колт, развернувшись, открыл дверь и пригласил их пройти.

Он отвёл их в допросную, молча показав Салли поднятый палец, чтобы тот знал, что он займёт первую допросную. Салли провожал их глазами, пока они не исчезли из вида. Колт это заметил.

Он открыл и придержал дверь для Харрисов, потом вошёл следом за ними и закрыл дверь. Мистер Харрис подошёл к столу. Миссис Харрис осталась стоять около двери.

Прежде чем Колт успел что-нибудь произнести, мистер Харрис положил конверт на стол и сказал:

— Мы оставим тебя одного, чтобы ты прочитал это, Александр.

Александр.

Мистер Харрис разговаривал не с лейтенантом Колтоном. Он указывал на то, что был старше Колта, и хотя делал это мягко, но в этом сценарии он обладал большим авторитетом. Однако он хотел показать не свой авторитет. И хотя это не дочь Колта повесилась, мистер Харрис дал понять, что пришёл сюда оказать поддержку.

Да, Колту это чертовски не понравится.

Колт смотрел на мистера Харриса, поэтому очень удивился, почувствовав, как миссис Харрис положила руку ему на предплечье. Колт посмотрел на неё, она слабо и печально улыбнулась ему и сжала его руку. Мистер Харрис тронул её за плечо, кивнул Колту, и они вышли.

Колт подошёл к конверту, ощущая себя, как Райан немногим раньше. Что бы ни находилось внутри, оно с легкостью могло отрастить зубы и укусить его.

На конверте не было никаких надписей, он оказался закрытым, но не заклеенным. Эми уже не волновало сохранение тайны. Колт открыл конверт, достал из него листы и, склонив голову, начал читать предсмертное письмо Эми Харрис.

«Колт,

сейчас уже поздно, я знаю, слишком поздно. Но я хочу, чтобы ты знал, что мне жаль. Мне следовало сказать это много лет назад, но я этого не сделала, и ты имеешь право знать почему. Ты имеешь право знать всё.

Я не знаю, сколько тебе известно или что ты помнишь, но, думаю, немного, судя по тому, что я слышала, и ещё по тому, что даже после всего случившегося ты продолжаешь улыбаться мне при встрече. Надеюсь, это письмо всё объяснит.

Это я разлучила вас с Феб. Я и Денни.

Я не собиралась участвовать в этом. Я даже не знала, что участвовала. Но в итоге меня вынудили.