Для тебя

— Не могу сказать, — ответил Колт, — но федералы, особенно специалисты по поведению, скажут больше.

Джек кивнул. Ему это не нравилось, но он кивнул.

Колт перешёл к другому вопросу.

— Мы с Салли прошлись по списку Феб. Пять имен. Побеседовали.

— Они будут молчать? — спросил Морри.

Колт подумал об этих визитах. Они были короткими, и все до одного проходили одинаково. Новость была встречена с весёлым изумлением: размолвки, такие незначительные, что их едва помнили. Потом Салли и Колт сообщали больше, и веселье умирало, а его место занимал страх. Колта не удивляли последние слова. Двое из списка произнесли одинаковую фразу: «Бедняжка Феб».

Не «Боже мой» или «Бедняжка Энджи».

Про Энджи все знали, она умудрялась сохранять работу, но большинство жителей её не уважали, её просто терпели. Возможно, кто-то её жалел, но большинство просто о ней не думало, а когда думало, то не слишком хорошо.

Феб совсем другое дело.

— Они будут молчать, но не знаю, насколько долго, — ответил Колт и посмотрел другу в глаза. — Ты должен переехать обратно к Делайле.

Морри усмехнулся:

— Чёрт, скажи мне что-нибудь новенькое.

Колт покачал головой — Морри не врубается.

— Насколько я понимаю, у Феб не много любимых людей в мире. Джек, Джеки, Джесси, Мимс, их семьи, твои дети и ты.

Усмешка Морри исчезла.

Колт продолжал:

— Между Энджи и Феб произошла глупая ссора девочек-подростков много лет назад, и чем это обернулось для Энджи? Ты можешь думать, что Ди нет в списке, а этот парень думает, что заботится о Феб, и может посчитать, что, обидев тебя, Ди причиняет боль Феб.

Колт наблюдал, как Морри напрягся всем телом.

— Поговори с ней, переедь к ней обратно, объясни всё, — настаивал Колт. — Если надо, чтобы я пошёл с тобой, я готов. Она позволит тебе переехать обратно, по крайней мере до тех пор, пока это не кончится.

— У тебя есть время сегодня? — спросил Морри.

— Сколько потребуется, — ответил Колт.

— Идём, — сказал Морри.

— Подождите пару секунд, — сказал Джек, глядя на Колта. — Дело безотлагательное, так что я вас отпущу. Но это не значит, что нам нечего обсудить.

— Джек... — начал Колт.

— Я видел то, что видел, в туалете, Колт. Мы все видели, — заявил Джек.

Колт мог предположить, что Джек, как он думал, видел. А вот Колт видел и чувствовал, как его рубашка промокла, потому что Феб оплакивала смерть какого-то мудака, который её избил и уничтожил последние оставшиеся крохи Фебрари Оуэнс. Не то чтобы их много оставалось после того, что заставило её измениться, но они были. И время от времени показывались. После того, что сотворил Пит, они исчезли. Остался только этот недоповорот головы, да ещё иногда её смех вырывался из-под контроля и можно было услышать в нём почти прежнюю Феб. Но это случалось редко, только когда она была с детьми Морри. Ни с самим Морри, ни с родителями, ни даже с Джесси и Мимс. Никогда в его присутствии, а он — хоть и ненавидел это признавать — в течение двух лет, а также каждый раз, когда она приезжала домой в предыдущие пятнадцать лет, ждал этого.

— При всём уважении, Джек, но ты видел то, что хотел увидеть, — сказал ему Колт.

— При всем уважении, Колт, но я видел то же, что и все. Нужно испытать то, что испытал ты, чтобы оставаться в стороне.

Это взбесило Колта.

— Это не я остаюсь в стороне.

— Ты оставался в стороне двадцать лет.

— Мы не будем это обсуждать, — объявил Колт.

— Будем, просто не сейчас. Вам с Морри нужно защитить мою невестку. Займитесь этим, поговорим позже.

Колт проглотил ответ. Джек слишком много значил для него, чтобы сказать ему то, что рвалось с языка. И всё-таки они не станут обсуждать это, ни сейчас, ни завтра, ни на следующей неделе — никогда.

Но всё равно Колт кивнул.

Джек кивнул в ответ.

— Идём, — поторопил Морри.

Колт сделал ещё глоток из своей бутылки и встал со стула, повторив:

— Идём.

Глава 3 Пак

— Я агент Уоррен, ФБР.

Он хорошо выглядел, этот агент Уоррен, и знал это.

Он протянул мне руку, и я её пожала. Наверное, за многие годы он выработал десятки разных рукопожатий. Это было крепким, но успокаивающим.

— Это агент Родман.

Агент Уоррен показал на мужчину рядом с собой. Они были словно инь и ян.

Уоррен был темнокожим и лысым, хотя его густые, длинные ресницы выдавали, что он скорее бреет голову, чем потерял волосы. Он был высоким и худощавым, но не хрупким. Родман был белым, и все признаки указывали на то, что ему пора завязывать с пончиками. Он явно лысел и не скрывал этого, а ещё у него было самое широкое и самое блестящее золотое обручальное кольцо, которое я когда-либо видела.

Рукопожатие агента Родмана было таким же крепким и успокаивающим.

Они мне не враги. Они здесь, чтобы помочь.

Приятно знать.

Краем глаза я заметила какое-то движение: к нам направлялись Колт и Салли. Усилием воли мне удалось сдержаться и не повернуть голову.

— Колт, — сказала я, когда они подошли, и Салли дёрнулся всем телом.

Колт не шевельнулся, и на его лице ничего не отразилось. Но его глаза смотрели на меня с непонятной напряжённостью, от которой захотелось поёжиться.

— Феб, — ответил он.