Для вкуса добавить карри, или Катализатор для планеты

Пока я вытиралась и переодевалась, Дайк, постоянно оглядываясь, давал последние указания:

– Веди себя спокойно и старайся себя не выдать, не прислушивайся так явно. Хлопай глазами и улыбайся, как и раньше. Я догадался, потому что уже хорошо тебя знаю, и ожидал того, что ты должна будешь со временем начать понимать речь, ведь для этого и поил тебя травой разума. Карелл хитрый и очень подозрительный, с ним веди себя крайне осторожно и не думай, что ты для него что-то значишь, остальные тоже не дураки, лучше держись от всех подальше. Ты понимаешь, что я тебе говорю?

Я опять закивала, как китайский болванчик. Парень продолжил:

– Пока неизвестны дальнейшие планы, но на зиму мы точно здесь не останемся. И как Карелл поступит: возьмёт тебя с собой, спрячет где-нибудь или… короче, не знаю.

Я похолодела. Так вот, значит, как! Весёленькая перспектива! Зато теперь понятно что у меня есть союзник. Дайк – это единственная надежда, возможно, он что-нибудь придумает.

– А сейчас всё, молчим и делаем вид, что ничего не изменилось. Через два дня все уйдут, и тогда поговорим. Ты поняла меня?

Ответом был мой кивок.

Вернувшись в хижину, я забилась в свой уголок и, задвинув занавеску, попыталась расслабиться и хорошенько всё обдумать, пока не появился Карелл. А подумать было о чём!

Глава 11

Уже не один раз и не два, в последнее время, особенно после памятной ночи, когда я поняла, где оказалась, мои раздумья проходили как бы в виде диалога между мной и моим внутренним я, которое начало принимать какие-то странные формы, в зависимости от темы нашей внутренней беседы. То оно читало мне лекцию в виде лохматого профессора, то механическим голосом робота выдавало сухие факты, то успокаивало обволакивающим шёпотом влюблённого мужчины. Я начала подозревать, что у меня развивается шизофрения с раздвоением личности, как последствие травм, потери крови и сотрясения мозга, а также стресса. Но мой мозг властным, начальствующим тоном сообщил, что на фоне пережитых травм и потрясений я просто наконец-то научилась слышать и слушать свой внутренний голос, который отныне всегда будет со мной, то есть во мне, где оборудует для себя персональные апартаменты. А вот общаться он будет в такой форме, в какой сам посчитает нужным. Сказал как отрезал.

В тот момент почему-то пришла мысль, что в доме может поселиться домовой, а в моих мозгах появился… Мозговой, и очень похоже, что он этот самый мозг и будет мне выносить. А ещё через несколько секунд родился какой-то идиотский стих по этому поводу, хотя никакой склонности к поэзии я за собой никогда не замечала:

В доме с длинною трубой
Поселился домовой.
Он не курит и не пьёт,
Но хозяйство всё ведёт.
А в моей же голове
Черти спели на заре…
Навести порядок свой
Сможет личный Мозговой!

Когда внутренний голос услышал это моё первое стихотворчество, то сказал, что в целом суть отражена верно и ему вполне нравится, но лавры знаменитой поэтессы мне точно не светят. В общем, вот как-то так я и познакомилась со своим внутренним другом.

Поэтому, лёжа в полумраке и закрыв глаза, я как бы постучала в воображаемую дверь, и мне ответили: «Входи!» Открыв её, я вошла в старинную библиотеку с массивным столом в центре круглого пространства, высокими стеллажами книг по всей окружности и большим глобусом с орбитами и спутниками на тонких проволоках. Я обалдело осмотрелась: «А неплохо он устроился, и библиотека шикарная, сама бы тут жила».

Голос моего разума стоял на лесенке и что-то искал среди древних фолиантов. Он выглядел как типичный профессор: седой, в бордовом бархатном халате и с моноклем в глазу:

– Ну что надумала? – осведомился он, не отвлекаясь от своего занятия.

– Да вот у тебя хотела спросить, что делать и что думать.

– Вот, нашёл… – он быстренько спустился и помахал перед моим носом какой-то мятой бумажкой. – Как думаешь, что это?

– Не знаю.

– Это будущая карта материковой части Окатана, я уже начал её составлять. Догадываешься зачем?

– Нужно бежать отсюда, – я вздохнула, – как можно быстрее и как можно дальше.

– Умница! – и профессор послал мне воздушный поцелуй.

– Только как и куда?

– Думаю, что скоро мы поймём, а пока очень мало информации, чтобы принять какое-либо решение, но уверен, что Дайк знает, как и куда, он поможет тебе. Спроси ещё что-нибудь…

– Почему я понимаю разговоры, а у самой не получается связать и двух слов? Я ведь прекрасно понимала, что говорит Дайк, но отвечала на своём языке, и конечно, он не понял. Как такое может быть?

Мозговой уселся в мягкое кресло за столом и сцепил пальцы в замок: