Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты (СИ)

   Но тут мои суицидальные мысли прервал шорох. Занавеска слегка отодвинулась и в свете тлеющего очага, надо мной возник силуэт. Атаман, а это был, конечно же, он, задвинул шторку обратно. Стало совсем темно. Зажмурив глаза, я начала мысленно считать: "Один, два, три, четыре, пять..." Сердце забилось, ноги похолодели...

   Судя по шороху, он разделся, и рядом опустилось тело. "Шесть, семь, восемь, девять, десять..." - я почувствовала рядом его тёплое дыхание и руку, опустившуюся на бедро. Прижавшись, он уткнулся носом мне в шею и шумно вдохнул. Рука, начавшая гладить, вдруг остановилась и сжала ткань моей рубахи. Слегка приподнявшись, мой ночной визитёр, резко рванул мою последнюю защиту. С громким треском одёжка разделилась на две половинки. "Ну вот и всё..." - только и подумала я.

   Освободив меня от рубахи, Атаман опять лёг рядом. Голову положил мне на плечо, уткнул нос в подмышку, а рука пошла гулять по телу. Он поглаживал очень нежно и медленно, слегка сжимал грудь и, обводя пальцами сосок, поднимался к шее, плавно проводя под ключицами. Потом опускался вниз, тем же путём, к животу и ниже, но дальше рука не двигалась, а опять поднималась к шее.

   Вскоре мужчина приподнялся надо мной, пропустил руки под мою спину и прижал к себе. От страха, я не сразу сообразила, что он делает. Ведь он не целовал меня, нет... Он меня нюхал! Гладил и нюхал... Я не сопротивлялась, но и более ничего не делала. Если он меня поворачивал - я поворачивалась, отклонял мою голову назад - я послушно отклонялась и тогда, проводя пальцами по моей шее, он вдыхал запах моей кожи. Руки у Атамана были очень сильные, он легко держал меня, прижимая к себе.

   Так продолжалось довольно долго, от его поглаживаний я расслабилась и успокоилась. Уложив меня очередной раз на спину, он уткнулся носом между грудей. Дыхание его было горячим, а от волос пахло костром, руки сжимали и разжимали мои груди, скользили по бокам и плечам. Странно то, что штаны с меня он так и не снял. Через несколько минут дыхание его участилось, резко подхватив, он опять прижал меня к себе и сильно сжал в объятиях. Сердце его гулко стучало, а тело покрылось испариной. И тут он дёрнулся, застонал прямо мне в ухо, прижимая мою голову к своей, и я почувствовала, как на живот вылилась горячая жидкость.

   Полежав рядом ещё некоторое время, он поднялся и ушёл на общую половину. Я лежала и никак не могла понять, что же это было такое. А потом захотелось громко засмеяться, но я зажала рот руками: "И это всё!?.. Сеанс окончен!?.. Секс "по-атамановски"?!.. Погладил, понюхал, пообнимал, удовольствие получил и всё что ли?! А я- то дурища, вот накрутила-то себя, а! Уже в самоубийцы собралась податься, вот ненормальная! Ну, если это всё, что ему от меня надо, то я не возражаю. Даже понравилось! Честно! Посмотрим, что будет дальше, может, я рано радуюсь. Мужик, возможно, давненько этим делом не занимался, за грабежами да убийствами некогда было, вот и сработал раньше времени. А сейчас успокоится, отдохнёт, выспится, а завтра доведёт дело до конца, его ж в шею никто не гонит". Но почему-то глубоко внутри сидело ощущение, что ничего другого ему от меня не надо, во всяком случае, пока. С такими мыслями и чувствами я и заснула.

   А дальше всё повторилось. Каждый вечер он приходил ко мне, раздевался, ложился рядом, гладил, нюхал, крепко обнимал, получал разрядку и... уходил.

   Днём Нянь старался в мою сторону не смотреть и упорно игнорировал. Правда, продолжал поить каждое утро коричневой горькой бурдой, протягивая плошку и отводя глаза; водил по вечерам купаться, но сидел далеко и, отвернувшись. В общем, делал все, как и прежде, но так, будто меня для него больше не существовало. "Неужели я потеряла своего друга?" - задавалась я вопросом. Очень не хватало его улыбок и тёплых взглядов.

   Заниматься мне было абсолютно нечем, что-либо делать никто не заставлял, а я и не пыталась лишний раз привлекать к себе внимание. Вскоре, я окончательно почувствовала себя козой или коровой на выпасе, о которой по мере необходимости заботились, кормили и использовали по назначению - милое полезное домашнее животное. Я окончательно убедилась, что делить меня с кем-то, а тем более отдавать, Атаман не собирался.

   Я продолжала вести календарь, отмечая дни. Выходило, что я здесь уже почти два месяца. Погода стояла хорошая, днём было довольно жарковато, а по ночам шли дожди. Мои раны хорошо зажили: плечо вообще было в порядке, остался только длинный рваный шрам от середины плеча через ключицу к основанию шеи, что выглядело, конечно, ужасно, а вот нога беспокоила. Мышцы вроде срослись, но ногу продолжало тянуть, сгибать было легко, а вот разгибать...