Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты

― Откуда?

― Из сна.

― Ты Дайка з-з-звала…

― Громко?

Ангалин кивнул на дверь:

― Гарри же услыш-ш-шал…

Пока я переодевалась в сухое и после, когда мы раскладывали постель на просушку возле камина, я всё думала о том, что случилось: «Что же это за коридор странный? И Мозговой… весь такой лучистый и сияющий… Я же видела по его глазам, что он очень рад меня видеть… Почему же стало плохо? И этот сон… Дайк… Его зовущий голос… Надо в Латрас! И как можно быстрее! Но и Граса бросать нельзя…».

Макс стащил тяжёлый матрас на пол и разложил на циновке:

― Он не вес-с-сь промок, с другой с-стороны мож-жно с-с-спать.

― Значит, будем спать возле камина.

Я устроилась на сухой части, а Макс рядом на полу:

― У меня не очень хорош-ш-шие новос-сти…

― Ничего не получится?

― Мож-жет и получитс-ся, но потребуются ус-с-силия… Проход местами з-з-авален, где-то з-землёй, где-то камнями. Попасть возмож-ж-жно, но чтобы з-знать, где копать, нуж-ж-но выяс-с-снить в какой он камере. Если на с-с-самых ниж-жних уровнях, то…― он замолчал.

― Чего-то подобного я и ожидала, не верилось, что всё будет так просто. Ладно, давай спать, утро вечера мудренее…

― Это поговорка твоего мира?

― Да.

― А у нас-с в таких с-с-случаях говорят: рассвет ярче з-з-заката…

― Красиво…

Гун объявился к завтраку. Пока мы ели он успел намекнуть, что кое-что выяснил. С самого утра мы с Максом решили, что если расположение камеры окажется удачным, то копать будем по ночам. Придётся поискать мою лодку, которую я оставила в кустах за городом у реки. Макс обещал заняться этим и перегнать её в надёжное место, она может понадобиться. Возможно, что до сих пор её никто не нашёл.

Я же решила, что пора закупать припасы на дорогу, чтобы не остаться опять без пропитания, если придётся быстро сматываться из города. Голос Дайка не выходил из головы. Он звал меня! И хотя это был только сон, но предчувствие осталось нехорошее. Что-то случилось с моим дорогим «нянем», что-то случилось…

Я уговорила Гуна сначала съездить с Крианном в городскую управу, чтобы хозяин гостиницы выступил в качестве второго поручителя, а потом приехать за мной. Как ни странно, но вернулись они быстро. Гун сиял от счастья. Теперь он полноправный городской житель и может писать объявления о своих услугах. Он не переставал кланяться мне и Крианну и пока ему не налили кружку пива, никак не мог угомониться.

На закупку припасов Макс выделил мне ещё пять золотых рандов.

― Макс, но это очень много. У меня же есть деньги.

― Бери.

― Но тебе нужнее…

― Мои тайники по вс-сему Банкору рас-спиханы, так что не спорь. Ещ-щ-щё не из-звес-стно, сколько охране придётся з-з-заплатить…

По пути на рынок, Гун успел доложить, что идти в тюрьму нужно сегодня вечером, потому как новый начальник в отъезде и вернуться должен со дня на день. А он, без разрешения управы, никого не пропустит. Солдаты же, совсем не прочь подзаработать, поэтому медлить нельзя. Но цену они заломили, о-го-го! По ранду на каждого, всего четыре. Говоря это, Гун чуть не поперхнулся и принялся причитать, что люди от жадности совсем с ума посходили:

― Четыре ранда! Они что, ангалины, которым золота, сколько ни дай, всё мало?! Имели бы совесть!

― Ладно, Гун… Есть у меня деньги. Это слишком важная встреча, нет смысла торговаться.

Хотелось сказать, что как раз «жадный до золота» ангалин и подбросил мне золотишко. Но это не моя тайна… Ангалины хотят, чтобы люди лучше считали их жадными, чем на самом деле понимали насколько оно им необходимо. И в этом я была согласна с ними. Узнав их тайну, люди, особенно власть имущие, поставят эту прекрасную расу на колени, как много веков пытались это сделать, а со временем уничтожат.

Время до похода в тюрьму мы провели на рынке. Я купила небольшой котелок, соль, специи, понемногу разных круп, сушёных фруктов и овощей, а также запас вяленой рыбы и мяса ― всё такое, что долго хранится. Мешок получился увесистый. Учитывая, что у меня ещё два, то получался довольно объёмный и тяжёлый груз. Обросла я барахлишком, ничего не скажешь. Коли и дальше так пойдёт, то для своих странствий придётся не только коня, но и телегу покупать. Остаток времени мы провели в небольшой таверне, а потом Гун погрузил поклажу в гондолу и повёз меня в тюрьму.

Дело близилось к вечеру. Солнышки играли в облаках розовыми и оранжевыми бликами, а с моря дул сильный, но тёплый ветер. Добирались мы долго. Тюрьма, правильнее, Храм ангов, находился на самой окраине города в береговой его части и мы плыли к нему по широкому каналу. В прямоугольных башнях уже горели огни, а на мосту, ведущему к воротам, никого не было. С виду это здание, действительно, никак не напоминало место лишения свободы. Не слишком высокое, метров пятнадцать не больше, круглые колонны по периметру, одна из стен частично отсутствует, а вот каменный забор и башни у въездных ворот очень сильно отличаются по цвету и структуре. Похоже, что построены они гораздо позднее.

У входа нас встретили двое вооружённых охранников с факелами в руках. Гун кивнул одному из них и, показывая на меня, сказал: