Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты

― Как откуда? А телевизор, а интернет, а книги, которые читала, фильмы, которые смотрела? Всё это оттуда. Память у тебя прекрасная… Я просто помог тебе привести массу разбросанных знаний в более-менее единую систему. Ведь всё, что ты видела, слышала, думала, чувствовала когда-то, с самого момента твоего рождения никуда не делось, не исчезло. Оно всё осталось вот здесь… — и, потянув руку через стол, постучал пальцем по моему лбу.― Сложность только в том, как эту информацию достать. Вот это и бывает проблематично… Хотя, конечно,― и он бросил схему на стол,― знания о земном парусном кораблестроении у тебя неполные. Но для Аютана и его «Чёрной медузы» и этого будет более чем достаточно. И денег у него сейчас хватает…

― Да-а-а… Макс ему шикарный подарок сделал… Интересно, за что?

― Так спроси…

― Неудобно как-то…

― Что тут неудобного? Ты у нас девушка любознательная, и капитан это уже знает. Да и понравилась ты ему. Гляди, вот-вот, в любви признается… Я видел, как он на тебя смотрел.

― Вот поэтому и неудобно, что я тоже это заметила… Может мне как-то себя изменить, изуродовать, что ли, чтобы мужики в мою сторону совсем не смотрели, а?

Мозг нахмурился, и карандаш, который он вертел в пальцах, с громким треском разлетелся на части. Я вздрогнула от неожиданности. Голос профессора стал строгим и жёстким:

― Тебе твоих шрамов мало?! Ещё хочешь?! А помнишь, как переживала из-за них, плакала, что такие страшные? Что замуж никто не возьмёт? Помнишь?! А теперь, что?!

Я сжалась и опустила глаза в пол. Он так со мной никогда не разговаривал!

― Что молчишь?!

― Я замуж ни за кого не собираюсь, тем более здесь…― отчётливо проговорила я,― это, во-первых. Во-вторых, внимание мужчин мне всё же приятно, только тут его слишком много, мне столько не нужно. А в-третьих…― я встала и уставилась на профессора сверху вниз,― ты слишком много себе позволяешь! Это ты живёшь в моей голове, а не я ― в твоей! Я к тебе не просилась! Это ты…― и ткнула в него пальцем,― просил пустить тебя на постой и разрешить пользоваться всем, что у меня есть внутри! Ты ― не я! Я тебе благодарна и признательна за помощь и поддержку, и за любовь, про которую ты не раз говорил…

― Кари, я…

Моя тирада подействовала, и тон его изменился на привычный, мягкий и нежный. Но было поздно, меня уже понесло.

― Молчать!― рявкнула я. Потом выдохнула и продолжила, только уже не так громко.― Я ещё не закончила… Не надо больше заниматься моим воспитанием или перевоспитанием, и соблазнять меня, глазки «космические» строить тоже не надо. Как мне быть и что делать, кого любить или не любить, я буду решать сама, а ты, если хочешь, то помогай, а если нет, проваливай и избавь меня от своего присутствия. Я всё понятно сказала?!

Он молчал, прикрыв лицо ладонью. Я бухнулась обратно на кушетку. Дрожащими руками взяла чашку и налила ещё тёплый кофе. Сердце ходило ходуном, а дыхание сбилось.

― Почему не ушла… не хлопнула дверью?..

― Не знаю…― буркнула я в ответ,― не хочу, наверно…

Он поднялся, вышел из-за стола, опустился на колени и обхватил мои ноги:

― Ты такая красивая, когда злишься…

Я скорчила гримаску:

― Не подлизывайся…

― Ещё чего…― он улыбнулся своей фирменной хитрой улыбкой.― Прости…

― И ты больше так не будешь.

Мозговой уткнулся лицом в мои колени:

― Не могу обещать… Однако, с уверенностью, могу сказать, что каждый раз буду вымаливать прощенье, стоя на коленях.

Я захохотала:

― Вот же хитрюга!

― Да, я такой…

Я всматривалась в его черты, такие родные и знакомые. В карие глаза, с лучиками морщин, которые стали постепенно темнеть, потом расширяться, а потом… начал проступать тот самый! сиреневый оттенок по окружности всей радужки. Вот только сейчас же говорила! Крепко зажмурившись, я сжала его локоть и твёрдо произнесла:

― Нет!― и очнулась…

Было ранее утро. Тусклый свет пробивался сквозь щели, а лёгкое покачивание действовало успокаивающе. Несколько минут я пыталась унять учащённое сердцебиение и дрожь в конечностях: «Что он делает?! Что он со мной делает?! Теперь я точно уверена, что это он, а не я… так воздействует. Вот только я говорила, чтобы он больше так не делал! Чего он добивается?! Такое ощущение, что он меня гипнотизирует… Только зачем?! Одни сплошные загадки…».

Я тихонько лежала и слушала плеск волн за бортом. Сверху доносились голоса матросов и команды капитана. «Похоже, мы отчаливаем, вроде как якорь поднимают…― я вслушалась в звуки на палубе.― Значит, ужин я пропустила… Странно, что никто не попытался меня разбудить, а может и будили, да не получилось…». Тревожно глянув на дверь, я убедилась, что закрыто изнутри: «Значит, не видели, как я отключаюсь… Хвала всем богам!»