Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты

Я собрала и упаковала всю свою поклажу и пошла проведать Аютана. Нужно было попрощаться как-то… Сказать спасибо, ну и всё такое… Когда я спустилась к каюте, дверь открылась, и навстречу вышел Данко. Он как-то странно глянул и, не сказав ни слова, взбежал наверх. Ают уже не лежал, а полусидел на постели: под спиной подушка, нога в шинах покоится на табурете. Я присела возле койки:

― Ну как ты?

― Неплохо… Голова уже не болит… Завтра Тиль обещал обуть меня в деревянный сапог, чтобы можно было вставать.

― Хорошо, я рада…

― Знаешь, о чём я жалею?― и очень внимательно вгляделся в моё лицо.

― Нет… Откуда мне знать?

― Я жалею, что не слышал песню… ту… про тебя…

Я опустила глаза:

― Ты её ещё услышишь…

― Значит, это ты?!

― Что я?

― Вызвала этот ураган?! Чтобы наказать меня?! Я же слышал, слышал, что ты кричала из каюты!

От трезвого и здравомыслящего Аютана такого бредового заявления я никак не ожидала. Поэтому даже растерялась, не зная, что сказать.

― Ают, этот ураган я не вызывала. Я была просто рассержена вот и всё. И даже не от твоего признания или поцелуя, а оттого, что ты меня запер… Как можно вызвать ураган?! Ты сам понимаешь, что говоришь?

Он приложил ладонь к глазам, как бы прикрываясь от меня, и выдавил:

― Я не знаю, что думать, Кари… Я совсем запутался… Ты… Ты такая… И то, что случилось… Я понимаю, что сам виноват… Я был слишком самоуверен… и настойчив. Данкан всё рассказал… И как ты нашла меня, и как спасала, и как они радовались, когда я начал дышать, и как закончился шторм… Всё… Я никогда не верил в богов, считал, что это глупые россказни, но теперь… Я…― он потянулся к моей руке и прижался губами к ладони.― Влюбился, без памяти, в богиню… чем вызвал её гнев, но она проявила милосердие и сохранила мне жизнь…

Этот бред я больше не могла слушать. Ладно Чёрный Ли, ладно команда, но капитан Ают! Не-е-ет! Это уже слишком! Нужно уезжать и немедленно… Я крепко обняла его, расцеловала и, ничего не говоря, быстро вышла из каюты. До заката ещё несколько часов и если поторопиться, то заночевать можно будет на рудниках, а на рассвете отправиться в дальнюю дорогу.

Через некоторое время, когда половина пути была позади, а солнышки клонились к закату, послышался конский топот. Я одёрнула кобылу и обернулась. Вдогонку мчался всадник. Когда он приблизился, я узнала Данко. Завидев, что я остановилась, он замахал руками:

― Кари! Кари! Постой!

«Всё же не удастся избежать трогательных прощаний!»― я спешилась, в ожидании.

Взмыленный и запыхавшийся помощник капитана спрыгнул с коня и кинулся ко мне.

― Кари! Зачем?! Почему?! Не уезжай!

― Тебя Ают послал?

― Нет… Он ещё не знает, что ты уехала… Я не успел ему сказать…

― Думаю, после всего, он не стал бы меня удерживать…

― Ты… Ты что? Ещё раньше хотела уехать?

― Он потому меня и запер… Он тебе ничего не рассказал?

Данко смутился:

― Он не хочет об этом говорить… Что между вами произошло, Кари?! Ты отказала ему?! Потому он так разозлился тогда?! Не уезжай…― и, сделав шаг, крепко меня обнял.

И я ответила таким же крепким объятием.

― Всё решено. Сам понимаешь… Ты всё видел… Мне нельзя больше с вами… Не хочу создавать на судне нездоровую обстановку. Поверь, Данко, я никак не ожидала, что всё так обернётся. Прощай…― и вскочила в седло.

― Но… Ты же совсем одна! Хочешь, я с тобой поеду?

― А как же «Медуза»? Команда и капитан? Им без тебя не справиться. А за меня не волнуйся, земля круглая, может ещё встретимся.

Резвой рысью я скакала до темноты. Пару раз оглядывалась, но меня никто не преследовал. Ночевать на рудниках я не осталась. Ночь была светлая, небо чистое и Тучка бодро бежала по укатанной дороге. Я хотела уехать как можно дальше, чтобы никто не смог меня догнать. Хотя, кроме Данко, догонять было некому. Не терпелось оставить всё позади, всё, что случилось: море, шхуну, команду и… капитана. Ещё совсем недавно я так радовалась, что скоро буду в Латрасе, но жизнь, как всегда, внесла свои поправки.

Когда небо на востоке посветлело, мы с Тучкой сделали привал. Заехали в лесок, чтобы нас не было видно с дороги, и расположились у быстрого ручейка. Заботы о кобыле заняли немало времени, я даже немного пожалела, что купила её, одно дело заботится только о себе и совсем другое, когда рядом живое существо, которое требует внимания. Однако на своих двоих и с мешками, я бы и десятка этье не прошла. Не разжигая костра, я перекусила, завернулась в одеяло и завалилась спать, а стреноженная Тучка осталась пастись рядом.

Проснулась я почти в полдень, чему очень обрадовалась, не хотелось продрыхнуть целый день. Приведя себя в порядок и оседлав четвероногий транспорт, я, не спеша, двинулась на восток. Тихо и спокойно прошло несколько дней. Пару раз на пути встречались обозы, но ввиду того, что ни одной женщины или семьи с детьми среди этих людей не было, я не рискнула напрашиваться в попутчики. Чисто мужское общество напрягало.