Для вкуса добавить "карри", или Запах Вселенной

― Спасибо! ―Гай Голос поклонился. ―Никто из людей не слышал ваших песен, и я безмерно счастлив, что вы оказали нам с Айрой такую честь. И у меня сразу есть предложение, может обсудим?!

Ангалины несколько раз переглянулись, и Лукас ответил, ехидно улыбаясь:

― Попробуем…

Глава 16

На подготовку к отъезду из Кифа ушло почти две недели. За это время я успела познакомиться с семьёй наследника, так как они постоянно приглашали нас то на обед, то на ужин. Вместе с Лударом и Кареллом выступить перед горожанами, жителями окрестных посёлков и заезжими караванщиками и подтвердить, что наследница дома Матвэй предпочитает видеть Кареллана эн Растана, а не Элгана или Инзара будущим терром. И население в целом нас поддержало, тем более что я зачитала части писем Совета и наследника Раски, где Хлоан выражал своё мнение о поддержке кого-либо из претендентов. Мои громкий голос был слышен всем, и слушали меня так же внимательно, как и когда-то в Латрасе.

Берк с Кареллом придумали план дальнейших действий и поначалу даже мне ничего толком не говорили, потому что наш каол, видите ли, так решил и все его послушались. Я наблюдала за Берком и просто поражалась. Сперва он настроил против себя моих друзей, а после памятного дележа моего золота умудрился к каждому подобрать нужный ключик.

Через несколько дней Дайк уже смотрел ему в рот, так как каол начал посвящать его в секреты своих преображений и открывать тайные знания самых древних лекарей. С Кареллом он поделился информацией о тайных рудниках Совета, рассказал о том, как старейшие под разными предлогами оттягивали его казнь, потому как всё-таки поверили в рассказ о пустынниках и многое другое касательно жизни при дворе. Ну а Максу Берк просто предложил спуститься по реке вниз этье на сорок-пятьдесят, если уж он так хочет найти речных змей и порадовать меня новыми сапогами до нашего отъезда. Лизнув в щёку на прощанье, ангалин умчался за шкурами, а заодно и на разведку, которую попросил провести Карелл, так как мой ангалинчик уже не мог усидеть на месте.

Как-то ранним утром, когда Макса уже дня три как не было, я притопала на конюшню. Часть наших трофейных единорогов я подарила Лудару, а остальных раскупили караванщики и горожане. А вот «мышастого» всё-таки оставила себе. Пока все дружно меня игнорировали, ссылаясь на занятость, а также на то, что всё сделают сами, мол, «на то мы и мужчины», как высказался атаман, а вот прекрасная богиня должна отдыхать, пока есть такая возможность, ведь впереди снова дальняя дорога, я решила наладить с молодым жеребчиком более доверительные отношения ― Тучке он, похоже, понравился.

Когда я вошла в приятно пахнущий сеном, свежей травой, кожаной упряжью и сладким лошадиным потом добротный, длинный сарай, то сразу заметила как моя кобыла, перевесив голову в соседнее стойло, нежно покусывает статного серого красавца за бок.

― Вижу, приглянулся он тебе, дорогая… ―войдя к кобыле, я похлопала её по шее. ―Значит, Рыжий тебе не нравится чисто по-женски… Вот только имя нашему новому другу никак не могу придумать…

А с кличкой, действительно, возникла проблема. Называть его Дымком, Ветром, Громом или другим подобным лошадиным именем не хотелось. Ну не подходили ему такие дурацкие клички! И все варианты, что парни предлагали мне также упорно не нравились. Хотелось назвать его как-то необычно, но в то же время звучно и красиво.

Когда я закончила чистить кобылу, настала очередь «мышастого». Я натаскала ему воды, подсыпала ваго и принялась прочёсывать жёсткой щёткой густой, длиннющий хвост. В этот момент пришёл Дайк и начал снимать со стены седло и остальную сбрую, потому как собирался в город, а Бумер, до этого спокойно лежащий у открытых ворот, вдруг грозно рыкнул на пробегающих неподалёку хозяйских мальчишек. Жеребец испуганно дёрнулся и из-под пышного хвоста вылетела такая «ароматная» трель, а сразу за ней вторая, но уже более высокого тона, что я отшатнулась, а Дайк, уронив седло, зашёлся в припадке:

― Вот он всем хорош! ―Нянь продолжал хохотать, ―но, похоже, слишком много ваго ему нельзя!

Через несколько минут, когда на конюшне появились Берк, Карелл и Грас мой жеребчик опять чего-то забеспокоился и трели из-под хвоста сразили нас не только густым запахом, но и потрясающей громкостью, и ритмичностью на разные лады. Ни дать ни взять композитор! Я уже не могла спокойно чистить его, от смеха сводило живот, ну а Берк довёл всех присутствующих до полного истерического состояния. После очередной трели «мышастого», каол принял горделивую позу, поставив ногу на перевёрнутое корыто, поднял руку и громко, на всю конюшню, продекламировал:

― Богиня, голосом гремя,

Врагов сражает мощным звуком!

А жеребец, под ней хрипя,

Ввергает в ужас громким пуком!