Длиннохвостые разбойники (сборник)

Птица была толстенькая, коротенькая, с большой головой. Она держала мышь.

Птицу нетрудно было узнать. Конечно, это ночной глазастый охотник – сыч.

Маленький крылатый хищник посидел на сучке, потом так же бесшумно подлетел к скворечнику и забрался внутрь.

Вскоре он вылетел обратно, уже без добычи, и тут же исчез в темноте. Боря быстро вылез из своей засады. Больше дежурить не нужно, всё выяснилось: этот птичий домик сыч приспособил для своей кладовки.

НАСЕДКА

Весна. В ложбинке у дорожки
Журчит невидимый ручей.
Осины длинные серёжки
Купают в золоте лучей.

В бору пестреет бугорок,

Покрыт травою буроватой,
Из-под неё глядит сморчок,
Как гномик в шапочке помятой.

С бугра беззвучно речь ведёт:

– Встречай весну, лесной народ! —
И зяблик, сидя на сосне,
Уже поёт привет весне.

Такая картинка ранней весны, конечно, знакома каждому, кто в эту пору может заглянуть в ближайший лес и побродить по влажной, едва только освободившейся от снега земле.

Такая картинка пробуждённой природы открылась и перед глазами ребят, когда они шумной ватагой отправились с лесником дядей Фёдором помогать ему жечь в лесу хворост. Этот хворост остался от зимней рубки деревьев, и его нужно было убрать.

Мальчики шли по дороге, весело переговариваясь и поглядывая по сторонам.

Хорошо в эту пору в лесу! Он ещё не оделся листвой, весь казался прозрачным, будто умылся весенними водами, каждая ветка блестела на солнце.

Ветви осинок были сплошь увешаны длинными серёжками, а молодые берёзки уже начинали чуть-чуть зеленеть.

По кустам и деревьям на все лады распевали птицы, и, словно передразнивая их, в ближайшем болоте весело урчали лягушки.

– Гляди, гляди, сколько лягушачьей икры! – воскликнул один из ребят, шедший по краю дороги.

Он поднял с земли сучок и начал им легонько трогать огромные комья прозрачной слизи, плававшие в придорожной канаве. Товарищи обступили его.

– И ведь из каждой икринки головастик выведется, – говорили ребята. – Тьма их тут будет, прямо не счесть!

– Ну, молодёжь, чего остановились? Пошли, пошли! – окликнул шедший впереди дядя Фёдор.

Все опять двинулись в путь, поминутно открывая новые и новые признаки весны. Вон в стороне сухой высокий бугор, лиловый от крупных, похожих на колокольчики цветов, – это цветёт сон-трава. А вот у самой дороги большая муравьиная куча. Она уже ожила под лучами весеннего солнца. Издали кажется, что поверхность кучи вся движется, будто кипит тёмной блестящей смолой. Это тысячи муравьёв суетятся, бегают взад и вперёд, чинят свой муравейник.

– Ой, ребятки, сморчков-то сколько! – отозвался в сторонке чей-то радостный голос.

И все побежали скорей собирать эти первые весенние грибы.

– Вы что, по грибы в лес пришли? – опять добродушно окликнул ребят дядя Фёдор. – Вот не возьму вас с собой, оставайтесь здесь.

– Нет, нет, дядя Федя, мы тебя мигом догоним! – кричали ребята, собирая грибы кто в шапку, а кто прямо в карман.

Наконец добрались и до вырубки. Тут лежали большие кучи хвороста. Лесник показал ребятам, как нужно их поджигать.

В эту пору, пока земля ещё сырая, бояться пожара нечего. Но всё-таки дядя Фёдор зорко поглядывал за тем, как в разных концах вырубки закурились синие дымки и начал весело потрескивать уже подсохший на солнце хворост. К запахам весеннего леса прибавился горьковатый запах дымка.

Дядя Фёдор повёл ребят на край вырубки. Там тоже виднелась куча хвороста, а за ней начинался лес.

Ребята нарвали прошлогодней травы, подложили под хворост и подожгли. Пламя лизнуло сухую листву, и красноватые языки стали весело перебегать с ветки на ветку.

Налетел ветерок, сразу раздул костёр. Золотой сноп огня метнулся в сторону.

И в тот же миг под хворостом что-то захлопало, зашумело. Большая пёстрая птица вырвалась из-под веток и полетела вдоль вырубки низко, над самой землёй.

– Тетёрка! – вскрикнул лесник, бросаясь к месту, откуда вылетела птица.

На земле из-под хвороста виднелось гнездо и в нём – крупные светлые яйца.

– Гнездо сгорит! – закричали ребята.

Но лесник уже заминал ногами огонь.

– Оттаскивай сучья! – командовал он.

Все бросились на подмогу. Через минуту огонь был погашен.

– Вот ведь что значит наседка – детей выводит, – покачал головой дядя Фёдор. – Люди рядом, огнём чуть не спалило, а она сидит, до последнего терпит. Придётся эту кучу не трогать, – добавил он.

Поправив растасканный возле гнезда хворост, мальчики с лесником пошли на другой конец вырубки. Смотреть ещё раз гнездо тетёрки дядя Фёдор не разрешил.

– Нельзя её больше тревожить, – сказал он. – Дня через два придём, тогда поглядим, вернулась к гнезду или нет.

Делать нечего, пришлось ждать.

Очень хотелось ребятам на другой же день сбегать посмотреть спасённое гнездо. Хотелось, да нельзя: ну-ка дядя Фёдор узнает! Никогда больше в лес с собой не возьмёт.