Длинноногий папочка

Какая чудесная вещь работа — или, может быть, вы никогда не работали? Особенно это доставляет радость, когда работаешь над тем, что любишь больше всего на свете. Все лето я писала с такой быстротой, как только позволяло перо, и мое единственное разногласие с жизнью заключается в том, что дни недостаточно длинны, и я не успеваю записать все прекрасные, ценные и интересные мысли, которые приходят мне в голову. Я закончила второй набросок моей книги и собираюсь начать третий завтра в половине восьмого утра. Это самая восхитительная книга на свете — уверяю вас. Я не могу думать больше ни о чем другом и едва могу дождаться утра, чтобы одеться, поесть и начать писать; и тогда пишу, пишу и пишу, пока не почувствую себя совершенно усталой. Тогда я отправляюсь гулять с Колин (новая собака, овчарка) и брожу по полям, и получаю новый запас мыслей для следующего дня. Это самая прекрасная книга на свете — о, простите, я это уже говорила.

Вы ведь не считаете меня тщеславной, ведь нет, Папочка, дорогой? Я и в самом деле не тщеславна, просто сейчас я нахожусь в возрасте, которому присуща восторженность. Может быть, потом я буду холодно критиковать свою книгу и презрительно фыркать. Нет, никогда этого не будет! На этот раз я пишу настоящую книгу. Вот увидите сами.

Попытаюсь на одну минутку поговорить о чем-нибудь другом. Я никогда не говорила вам, что Амазей и Кэрри в мае поженились. Они по-прежнему работают здесь, но, насколько я могу понять, брак испортил их обоих. Прежде она обычно смеялась, когда он залезал в грязь или стряхивал пепел на пол, но теперь — вы только послушали бы, как она бранится! И она больше не завивает волосы. Амазей, который обычно с такой готовностью выбивал ковры и носил дрова, теперь ворчит, если его просят о чем-нибудь подобном. И галстуки его такие мрачные — черные и коричневые, а раньше он носил ярко-красные и малиновые. Я твердо решила никогда не выходить замуж. Очевидно, это вредный процесс.

Новостей у нас мало. Все животные в полном здравии. Свиньи необыкновенно жирные, коровы имеют довольный вид, куры несутся хорошо. Интересуетесь ли вы куроводством? Если да, позвольте рекомендовать вам неоценимый маленький труд «200 яиц от одной курицы в год». Я думаю соорудить весной инкубатор и выращивать бройлеров. Как видите, я прочно обосновалась в Лок Уиллоу. Я решила оставаться здесь, пока не напишу 114 романов, как мать Антония Троллопа[51]. А затем я закончу работу, уйду в отставку и отправлюсь путешествовать.

Мистер Джеймс Макбрайд провел с нами прошлое воскресенье. К обеду были жареные цыплята и мороженое, и то, и другое, кажется, ему очень понравились. Я была очень рада видеть его; он мне на минутку напомнил о том, что существует огромный мир. Бедному Джимми не везет с продажей акций. «Национальный Фермерский банк» в Корнере не желает и слышать о них, несмотря на то, что банк платит за акции шесть, а иногда и семь процентов годовых. Думаю, он кончит тем, что вернется домой в Уорчестер и будет работать на фабрике своего отца. Он слишком прост, доверчив и добросердечен, чтобы быть преуспевающим финансистом. Но быть управляющим процветающей фабрики — очень хорошее положение, не так ли? Пока он воротит нос от рабочих блуз, но скоро придет к ним.

Надеюсь, вы оцениваете тот факт, что это длинное письмо исходит от лица с вдохновением писателя. Но я ведь по-прежнему люблю вас, Папочка, милый, и я очень счастлива. Чудесный пейзаж вокруг, достаточно еды, удобная кровать с пологом, стопа чистой бумаги и пинта чернил — чего еще может желать человек?

Как всегда,

ваша Джуди.

P.S. Прибыл почтальон с некоторыми новостями. Мастер Джерви приедет в следующую пятницу на неделю. Это очень приятная перспектива — только я боюсь, что пострадает моя бедная книга. Мастер Джерви очень требователен.

* * *

27 августа

ДОРОГОЙ ДЛИННОНОГИЙ ПАПОЧКА!

Где вы находитесь, интересно знать? Я никогда не знаю, в какой части света вы обретаетесь, но надеюсь, что вы не в Нью-Йорке во время этой ужасной погоды. Надеюсь, что вы на какой-нибудь горной вершине (но не в Швейцарии, а где-нибудь поближе) любуетесь снегом и думаете обо мне. Пожалуйста, думайте обо мне. Я совершенно одинока и хочу, чтобы обо мне думали. Ах, Папочка, как бы я хотела узнать вас! Тогда мы могли бы утешать друг друга, если бы были несчастны.

Не думаю, что еще долго останусь в Лок Уиллоу. Я думаю переехать. Салли собирается будущей зимой работать в Бостоне в колониях. Мне кажется, было бы недурно и мне поехать с ней, как вы думаете? Мы с ней могли бы иметь общую рабочую комнату, и пока она занимается своими колонизационными делами, я могла бы писать, а вечера мы проводили бы вместе. Вечера кажутся такими длинными, когда нет никого, кроме Семплов, Кэрри и Амазея, с кем можно было бы поговорить. Знаю наперед, что моя идея вам не понравится. Я могу уже сейчас зачитать письмо вашего секретаря:

«Мисс Джеруше Аббот.