ДМБ-2000 (66-ой - 1)

Патроны ходовой товар везде, где имеется немного первобытной дикости, жестокости и цивилизация прячется вместе с заходом солнца, а порой и с восходом. Патроны крайне желалось приобрести многим мирным селянам и прочим жителям сельской местности. Патроны имели тенденцию пропадать, потому офицеры шерстили каждую смену караула, проверяли КХО, где мы даже не убирали патрики в плашки. Не, какие плашки, когда ты на заставе, а за холмами живёт себе отчаянно-лихая партизанская республика, пару лет назад воевавшая прям вот-вот тут, а? Всё верно, повторимся — никакие, и никаких гвоздей.

Говорят, мол, патроны следовало сварить в кипятке и тогда продавать. Не уверен, не проверял, как варёные патроны в действии, так и попытку продать некондиционный товар.

Мы приходили с караула и ставили стволы в пирамиды, на них же вешая подсумки с магазинами. Мы стояли по границе с Чечнёй, а нам выдавали четыре магазина по тридцать для автомата и восемь сорок пятых на РПК. И я совершенно не помню — брали ли в караул запасные коробки к ПКМ.

Если сутки через сутки шляться по траншеям наших фортификационных оборонительных сооружений, то в негодность придёт не только само оружие, но и патроны для него, а патроны стволы жрут только в путь, когда приходит их время. Раз в сколько-то мы садились на растеленные плащ-палатки, по рукам шли консервные банки с выработанным машинным маслом, трещала, разрываясь, ветошь и кто-то даже счастливо обладал пеналом с ёршиками и прочими ништяками для мажоров.

Большинство мажорами не являлись и пользовали чужие уведённые зубные щётки и самые обычные шомполы. Выходило зашибенско, стволы мягко щёлкали и масляно-довольно лязгали проверяемыми затворами. Оружие, все знают, любит ласку, чистку и смазку, ровно любовно-половые отношения.

Тогда же мы освобождали магазины и принимались за патрики. Проще всего опорожнить магазин в кепку или шапку, быстрее всего — вскрыть его снизу и вытащить вместе с пружиной, так оно даже умнее, ведь получится убрать грязь вообще везде. Пыль вездесуща, а грязь всепроникающа, потому за оружием, как и за патронами, стоит следить постоянно.

Цинки, прятавшие в себе шуршащие патронные пачки, всегда находили себя в обычной солдатской жизни. Они становились сковородками, утятницами, коробками для хранения всего и вся, мусорками и всем прочим, для чего подходили прямоугольные вместительные ёмкости.

Самым убойным боеприпасом, побывавшим в руках, стали четырнадцать с половиной МДЗ, ало-красные на самых своих остро-хищных носиках. Их нашлось немного, но две или три опробованных дуры заставили разом вспыхнуть парочку немаленьких деревьев на отшибе. Мы аж обалдели, наблюдая действие разлетевшихся огненных капель.

Разгрузки в части в основном водились у офицеров с разведкой, у первых порой в крайне интересных воплощениях, у вторых однотипные и не особо удобные. К середине первого полгода второй Чечни все мы, оставшиеся до лета, носили патрики именно в них, совершенно разных, порой причудливых, порой смешных, порой неудобных, но на безрыбье, как говорится…

У одного из старшин в хозяйстве имелась песочная, плотная, с толстыми швами по краями и совершенно непохожая на любые имеющиеся.

— С Афгана мне отдали, — сказал старшина, — десантная.

Наверное, так и было.

Патроны были нашими друзьями не меньше, чем стволы. Патроны носились в пачках за спиной, в магазинах прятались на боках и груди. Патроны, незаметные и крайне нужные, были рядом постоянно.

А ещё некоторые умельцы делали из них самые обычные пивные открывашки. Не знаю, правда, довозили ли их домой, или нет.

Да и какая разница, на самом деле.

Ветер с моря дул Звезду по имени Солнце

— Ветер с моря дул, ветер с моря дул…

Нормальным пацанским мафоном девяностых были обычные двухкассетники из страны с дивным именем Киталия. Некоторые делались честными и чаще всего назывались «Интернешнл», оказываясь тупо чёрно-пластиковым и едва выделяющимися кнопками.

Некоторые пытались скрывать собственное урождённое дворянство, и как шкура молодого дермантина любит прикидываться эрзацем а-ля «эко-кожа», так и произведения сингапурско-гонконгских дворовых мастерских любили звучные названия.

Все эти ваши Funaiwa, Panascanic и прочие Tojib-ы аккурат родились в эдаких гаджетоводящихся местах. И удивляться наличию эдакой бандуры в палатке второй роты не приходило в голову. А как ещё-то, если честно?

— Нагонял беду, нагонял беду…

Пухлощёкую милашку-барби с пергидролевой блондинистой головой запомнил за год-полтора перед армией. «Ветер с моря» орал из каждого утюга несколько месяцев, наконец-то сдавшись ближе к девяносто седьмому. И каким чудным образом она всплыла в нашей ротной палатке, и как было избавиться от навязчивости этой песенки — оставалось неясным.

Неизвестно, чем певческое произведение искусства формата два притопа — два прихлопа так взяло за душу наших братцев-сержантов, но взяло оно крепко. Натали включалась сразу после развода, не умолкая до самой ночи и спастись выходило только свинтив из палатки.