ДМБ: Большие маневры

Результата набега на лагерь гринписовцев Стойлохряков ожидал, сидя в салоне собственного автомобиля. Он встретил пленницу легким кивком головы.

Девушка сразу же уловила, что все издевательства, которые учинили над ней лейтенант с солдатами, здесь продолжаться не будут, и поспешила пожаловаться: - Они всю меня облапали, а вот этот вот, - она показала на Мудрецкого, - тряс меня за волосы.

Надув щеки, комбат строго посмотрел на лейтенанта и солдат, потом вновь на Машу:

- А вам-то, девушка, что больше не понравилось?.. Когда вас лапали или за волосы трясли?

Миронова молчала, а Валетов поспешил доложить о результатах допроса:

- Там у них всем заправляет какая-то Клара Цеткин.

- Не Клара Цеткин, а Жанна д\'Арк, - поправила Миронова.

- Тебя как зовут? - спросил Стойлохряков, опускаясь вновь на кресло водителя, но так, что ноги оставались на земле.

- Маша.

- Послушай, Мария, дело, которое вы тут затеяли со своими товарищами, государству совсем не нравится.

- Это военным не нравится, а не государству. Вы загрязняете природу!

- Ну-ну, - остановил ее подполковник. - Не будем делать столь поспешные выводы. Сколько вас там?

- Я уже говорила этим, сто шестьдесят человек.

- Понимаешь ли, Маша, в чем проблема. Нам нужно за сегодняшний день всех вас отсюда убрать и сделать это как можно тише. Какие у тебя будут на этот счет соображения?

- Вы что хотите, чтобы я помогла вам все наше мероприятие испортить?

- Ну-ну-ну, - Стойлохряков продолжал строить из себя институтского преподавателя. - Ваши сто шестьдесят мешают проведению весьма специфического мероприятия. Мы можем опозориться на всю Европу. И я подозреваю, что части ваших как раз и нужен большой резонанс. Журналисты же есть в лагере?

- Есть, и целые две палатки! - тут же гордо ответила украденная. - У них там полно всякого оборудования. Они все заснимут!

- Журналисты, - пропел комбат. - Так, девчонку отправляйте в лагерь.

- В какой лагерь, - не понял лейтенант. - В наш или в ихний?

- В наш, Мудрецкий! До чего же бестолковых пиджаков присылают.

- Куда! - завопила Маша, когда ее начали заталкивать в салон машины.

- Ты же хотела к французам, - вспомнил лейтенант. - Так мы сейчас к ним и поедем. Будешь прямо у них в палатке жить. Думаю, что к вечеру, какая бы ты крепкая ни была и сколько бы ни хорохорилась, как минимум язык на плечо повесишь. А то вот им сегодня делать нечего, кроме как смотреть на соревнования водителей. Так они с тобою позабавятся.

- Вы что, какие французы?! - Она расчищала себе пространство в середине сиденья между здоровым Лехой и маленьким Фролом. - Перестаньте меня лапать!

Стойлохряков рявкнул:

- Успокоиться!

***

В финальном заезде на ГАЗ-66 встретились Резинкин и француз. Рядовой, которого откопали где-то под Марселем, пилотировал «шишигу», как свою родную, и Резинкин уже все слюни потратил и весь пол с лобовым стеклом заплевал, но не смог доказать Тоду Мартину, что он лучший водила. Поэтому назначили отдельный заезд, что явно свидетельствовало о засуживании русских со стороны американца.

Если бы Тод знал эту черту характера у населяющих самую большую страну в мире людей, то не слишком злостно бы реагировал на средние пальцы, которые показывали ему из русской толпы болельщиков. Потом орали про какое-то мыло и советовали стать членистоногим под названием «рак».

Машины застыли на старте с включенными двигателями и меняли обороты, подчиняясь педалям акселераторов. Они походили на тяжелоатлетов, поигрывающих мускулами перед началом соревнований.

К Тоду подошел «ученик» Мудрецкого и Валетова, дед Федот, улыбаясь и показывая те зубы, которые оставил местный стоматолог в разбитых деснах:

- Сейчас полетят, соколики!

Мартин не понимал, чему улыбается этот старый человек, но по сложившейся за пару веков в Америке традиции улыбался ему в ответ, выставляя эшелон начищенных белых зубов, демонстрируя превосходство тамошних дантистов над местными.

Резинкин нервничал - француз был хорош, и сейчас им предстоит промчаться по трехкилометровому кругу. Можно было не только подрезать друг друга на поворотах, но просто-напросто и таранить. Что называется, гонки на выживание.

Командование не жалело сил и средств для того, чтобы создать положительное впечатление у военных корреспондентов, стоящих рядом с американским полковником и изредка щелкающих фотоаппаратами. Наверняка в западных журналах появится статья, а может быть, и спецвыпуск сделают - позориться никак нельзя!

Резинкин сам попросил дедульку подлить себе в баки, что называется, чего покрепче, надеясь, что двигатель хотя бы эти несколько секунд будет выдавать куда большую мощность, чем в него заложено.

По фигу, что потом движок выкинуть придется! Главное - победить! Стойлохрякова что-то не видно. Мог бы прийти и посмотреть на то, как он сейчас француза сделает.