DmC: Рожденные свободными (СИ)

— Ведьмочка, — пробормотал он, скользя ладонями по спине Кэт. — Признавайся, что за зелье ты использовала перед тем, как прийти сюда?

Она невольно улыбнулась — уж что-что, а грубоватые шуточки у Данте не отнять. Это была одна из многих черт, делавших его человеком — настоящим, живым человеком, любившим жизнь, насколько бы погана она ни была. Стал бы он так бороться за место под солнцем, если бы не хотел жить? Вряд ли.

Ничего не ответив, Кэт подняла голову, чтобы посмотреть в глаза Данте. Но вышло не совсем так, как она хотела — губы скользнули по его теплой, влажной коже, ощутили мягкие удары пульса под ней и остановились на чуть колючей, едва заметной щетине. Приятное ощущение. Теплое, нежное и такое… родное.

— М? — он не понял, почему Кэт вдруг замерла. Все-таки странная она — то плачет в три ручья, то в себя уходит каждые пять секунд. Данте себя не считал слишком-то здоровым психически, но Кэт, несмотря на свои способности медиума, порой удивляла его своим поведением. И порой это начинало нервировать — как и сейчас.

Поначалу он хотел вновь поцеловать ее, чтобы немного привести в себя, но Кэт внезапно сама потянулась к нему, скользя щекой по его щетине. Он хотел побриться после того, как разберется со своей башкой, но, судя по всему, все ближайшие планы можно было выкидывать к чертям собачьим.

И пусть.

Кэт вздрогнула — Данте, как всегда, приступал к делу быстро и неожиданно. Поцелуй был жестким, глубоким и чувственным — Кэт ощущала, как его язык дразнит ее, вызывает навстречу, в то время как руки блуждают по ее телу, пытаясь нырнуть под свитер, ближе к теплой, желанной спине. Поначалу Кэт испугалась — все было слишком резко, грубо… и чертовски приятно, аж до мурашек. В конце концов, это же Данте — парень, который никогда не был таким уж нежным и внимательным к другим.

Кэт всегда чувствовала, что в ее отношении он не так жесток и груб, каким он был по отношению к окружающим. Она понимала это, но опасалась Данте — боялась оказаться для него брошенной, ненужной вещью. Но чем больше они проводили времени вместе, тем яснее Кэт понимала, что для Данте она совсем не вещь. Для него она была другом, близким человеком. Любимым человеком.

Любимым настолько, что Данте не мог даже выразить это. Ни в ласках, ни тем более в словах. Он обычно смеялся над рассуждениями о настоящей, крышесносной любви, считая это выдумками глупых и наивных подростков.

Но сейчас Данте оказался как раз в такой ситуации, когда для любимого человека мог бы отдать все — даже свое сердце. Хотя нет, это будет лишним. В любом случае, ради Кэт он был готов на многое — собственно, ради нее Данте и решил встать на путь защитника человечества. Ради таких же сильных людей, как она.

Холодные капли воды падали с волос на плечи, заставляя Данте вздрагивать. Руки Кэт нежно касались лопаток, плеч, осторожно водили по контурам его шрама на спине — было чертовски приятно. Но мало.

Обняв девушку, Данте прервал поцелуй. Оба тяжело дышали, и он заметил, как расширились зрачки Кэт — из-за этого ее глаза казались больше и притягательнее. Действительно как у кошки.

— Что ты?.. — тихо спросила она, когда Данте аккуратно перенес ее в душевую. Включил теплую воду и шагнул под струи вместе с Кэт. Та фыркнула — капли воды попали в нос. Лицо при этом у нее выглядело забавно, и Данте не смог сдержать улыбки.

Руки все же проскользнули под ее свитер, успевший намокнуть под душем. От прикосновения к теплой, чуть ли не горячей коже сносило крышу — и Данте одним резким движением задрал свитер вверх, обнажив бледный и плоский живот. Кэт невольно вскинула руки, избавляясь от одежды. Майка улетела в угол вместе со свитером, и Кэт осталась в одних джинсах – маленькая, стройная и хрупкая.

Она ощущала взгляд Данте, изучающий ее тело. Посмотрела ему в глаза — они казались задумчивыми, словно он был в каком-то трансе. Где-то в животе у Кэт начал скручиваться тугой комок, и ей захотелось избавиться от остальной одежды, прижаться к Данте всем телом, ощутить его тепло.

Тяжелые ладони накрыли плечи Кэт. Она не успела сообразить, что происходит — жесткие, теплые губы начали покрывать поцелуями ее шею. По спине побежали мурашки, ноги подкосились, и Кэт обняла Данте, чтобы не упасть. Вздох удивления сорвался с ее губ, и поцелуи стали еще более требовательными, жадными.

Данте показалось, что он вновь чувствует слабый аромат каких-то цветов, исходящий от кожи Кэт. Он продолжал целовать ее, приближаясь к ключицам — Кэт тяжело дышала, нежно лаская его спину одной рукой, а другой ерошила его волосы.

Обычно Данте бы не стал так затягивать с прелюдиями, но сейчас ему самому хотелось растянуть это удовольствие от прикосновений, необычных ощущений — в конце концов, от чувства безмятежности, с головой накрывшего его. Кроме того, ему было чертовски приятно то, что Кэт нравятся его ласки. Впервые в плане секса он хотел удовлетворить чужое желание, а не свое. Впервые он делал такое не ради того, чтобы забыть о мрачной реальности.