Дмитрий Хворостовский. Две женщины и музыка

Осенью 2009 года Москва стала свидетелем крутого виража в «классической» биографии всемирно известного баритона Дмитрия Хворостовского. 19, 21 и 22 ноября т.г. прошли концерты в Государственном Кремлевском дворце, где Дмитрий Хворостовский выступил в новом амплуа, исполнив песни Игоря Крутого на стихи Лилии Виноградовой. Концерты явились презентацией нового совместного альбома Хворостовского и Крутого «Дежавю». В концертах также принимал участие хор Академии хорового искусства имени В.С. Попова и оркестр под управлением К.Г. Орбеляна.

Вот как позиционировала проект пресса: «Музыкальный проект «Дежавю» – это уникальная постановка, аналогов которой в России пока не было. Это смешение классического вокала выдающегося баритона мира Дмитрия Хворостовского, современной эстрадной музыки Игоря Крутого и поэзии Лилии Виноградовой, создавшей стихи на итальянском, французском и английском языках»[66].

Творческий тандем людей, живущих в трех частях света, соединился в одном музыкальном проекте, высекая искры нового жанра. У проекта совершенно необычное звучание, родившееся из классического вокала и популярной музыки.

«Дежавю» – это 24 композиции на русском, итальянском и французском языках, связанные музыкой, словами, темпераментом в одно целое. Тексты к большинству песен созданы поэтессой Лилией Виноградовой. Был выпущен двойной CD-альбом, записанный в студиях Нью-Йорка, Лондона и Москвы.

Этот проект для всех стал полной неожиданностью. Ведь всегда, при каждом удобном случае Хворостовский подчеркивал, что не желает экспериментировать. Хотя… можно считать, что однажды он все же дал надежду… Не раз и не два у него спрашивали, не любопытно ли было бы ему поработать на грани жанров? И вот как-то Дмитрий ответил[67]:

– Тут, конечно, мои принципы и нежелание идти на компромиссы. Возможно, стоит разок попробовать. Я же не утверждаю, что это плохо. Просто сейчас все, кому не лень, ринулись в эту нишу. А я хочу оставить что-то свое. Можно немного подождать. Наверное, нужно, чтобы кто-то очень деликатно направил меня в эту сферу, причем сделал это так, чтобы психологически я ощущал, как будто мне самому захотелось.

Дмитрий с семьей: женой Флоранс, детьми Максом и Ниной

Накануне премьеры необычного шоу с Дмитрием Хворостовским встретилась обозреватель «Известий» Мария Бабалова[68].

«Вопрос: Как вы объясните свой новый проект и новый имидж?

Ответ: Да что тут объяснять? Люди придут, услышат, увидят. Все эти потуги что-то сформулировать в попытках определить жанры и стили – пустые хлопоты.

В: Рассказывают, что это неоклассика…

О: Я вас умоляю! Зачем нужно все разжевывать, подыскивать какой-то привычный формат? Все станет ясно только на сцене – или это «да», или это «нет».

В: Когда делаешь такой большой проект, наверное, нужен взгляд со стороны?

О: Конечно. И у меня таких взглядов достаточно. Прежде всего моя жена Флоранс, которая с самого начала очень благожелательно отнеслась к этой затее. С другой стороны, мой отец. Его, наоборот, убедить было крайне сложно. Но в любом случае это мой проект. Огромная работа, выстраданная программа, которой я и Игорь отдали последние два года. Я никогда в жизни так долго не записывал один-единственный альбом.

В: Вы не боитесь растерять своих поклонников?

О: Понимаю, многим все это может не понравиться. Но как ни странно, чем холоднее бывает публика, тем мне интереснее. И тем больше я способен ей дать. Лучшие свои выступления я проводил, когда мне было плохо, когда какие-то коллизии случались в моей жизни. Если человеку удобно и хорошо, то он расслабляется, от него ускользает что-то важное. Думаю, для кого-то я откроюсь с совершенно неожиданной стороны. Например, после клипа на песню «Toi et Moi» (Ты и я) мой агент в Латинской Америке Лиза Вагнер стала смотреть на меня совсем другими глазами. Но не в том смысле, что она меня увидела с голым торсом или с кнутом в руках…

В: Понятно, что Крутой стремится к известности масштаба Тото Кутуньо или Лучио Далла. Ясно, для чего ему такая знаменитость, как вы. Но вам-то зачем всё это?

О: У меня есть свои меркантильные интересы. И профессиональные тоже. Мне интересно раздвигать рамки жанров, выходить на другой творческий уровень. «Дежавю» – для меня возможность заполучить новую публику, которая далека от оперы. А это означает проданные билеты и диски в конце концов. К сожалению, публика ведь очень косная. Чтобы она пожелала все это услышать, нужны огромные деньги, мощная ротация в эфире. Ведь именно в этом феномен всех «бочелли» и «басковых» – зарядили, и люди схавали.

В: Вы не считаете подобные методы унизительными для себя?

О: В наше время это единственно возможный вариант. Я знаю, что моему таланту и голосу многое подвластно. Я не говорю, что все, но это – абсолютно. Это не попса, а практически та же классика с многогранными, сложными и глубокими образами. Может быть, более легкая – но без эстрадных уступок.

В: Многие говорят: «Как же Крутому повезло с Хворостовским и как же Хворостовскому не повезло с Крутым».