Дмитрий Леонтьев Петербуржская баллада

— Ну да, — туповато согласилась девушка, — уехала с последним клиентом, и все... Больше я ее не видела. Говорят, прямо на дорогу тело выбросили... Наши боятся работать. По всему городу шухер.

— Однако работаете?

— Работаем. Жить-то надо...

— Нуда, нуда... Вера, а ты случайно не помнишь, как выглядел тот, последний клиент, с которым Ира уехала?

— Мужик как мужик, — безразлично ответила девушка, — широкоплечий, здоровый такой... Я его издалека видела, да и не запоминала специально... «Копейка» у него черная, совсем гнилая... Вы Любку расспросите, она лучше видела. Мы, когда между собой это терли, пытались вспомнить... Она лучше разглядела.

— А эта Люба сейчас здесь?

— Да, в красной кофточке, со стрижкой каре.

— Она в тот день с вами на точке была?

— Нет, она его видела, когда Ленка Симонюк погибла. Месяцем раньше.

— И вас никто не допрашивал? — удивилась Беликова.

— Девчонок допрашивали, — ответила девушка, — но Л юбка тогда в запой ушла — от счастья, что жива осталась. Она же должна была с тем типом ехать, да интуиция сработала: отказалась. А Ленку жадность подвела. Ей Любка намекала, но... да вы у нее сами спросите. Это же с ней было. Я пойду?

— Разумеется... Только сначала наш сотрудник запишет все то, что ты мне рассказала. Хорошо?

— А... Мама не узнает?

— От меня нет, — вздохнула Беликова, — иди и позови мне Любу.

Спустя минуту в кабинет вошла невысокая, плотно сбитая девушка с восточными чертами лица. Неприветливо и настороженно косясь на Беликову, села напротив.

— Давай знакомиться, — предложила Беликова, — я Екатерина Юрьевна...

— Я знаю, кто вы, — кивнула девушка, — мне про вас рассказывали... Подружки.

— Надеюсь, не только плохое?

— Говорили, что нормальная тетка, — непосредственности ей было не занимать, — вот только зачем тогда нас сюда притащила? Вербовать станете или, подобно местным ментам, на деньги разводить?

— Не хами мне, — попросила Беликова, — по этой части я сама большая мастерица... Я хочу тебя спросить о том парне, что последним увез твою подругу — Лену Симонюк... Как он выглядел?

— А кто сказал, что я его вообще видела? Верка? Так вы ее слушайте больше...

Беликова молчала, пристально глядя на девушку. Некоторое время в кабинете стояла тишина, потом Люба обреченно вздохнула и решилась:

— Ладно, иначе все равно не отвяжетесь... Только по судам я потом таскаться не стану — учтите сразу... Моя фамилия — Кузнецова, где и кем работаю — сами знаете. Приехала с Украины, живу здесь полгода... В тот день мы с Ленкой действительно рядом стояли. Подвалил ко мне этот козел на дребезжащей «копейке»...

— Номер не запомнила?

— Нет. Помню только, что он ещё старого образца... А так в машине ничего приметного, ни безделушек на стеклах, ни лайб... Мужик за рулем мне не понравился. Мы ведь чисто на интуиции работаем, на свой страх и риск, а потому клиента стараемся по возможности сразу определить... В смысле: чего от него ждать можно. А этот мне не понравился.

—Чем?

— Какой-то... Странный. Сам здоровый, как бык, а лицо словно маска, невыразительное, как мертвое... Глаза пустые. Такие обычно без бзиков не живут. То их выпороть просят, то сами под ремень пристроить норовят... да и какой с него навар? Тачка — барахло, одежда не лучше...

— Люба, — попросила Беликова, — попытайся описать его подробней: лицо, рост, одежда...

— Насчет роста врать не буду, я его только сидячим видела, а лицо, — задумалась девушка, — вот черт... Все больше его выражение, маска эта на память приходит... Сейчас... Значит, так. Глаза у него светлые. Кажется, голубые, но не черные и не карие — это точно. Морда квадратная. Подбородок такой... «американский», тяжелый. Волосы... негустые, русые. Нос явно сломан, но не сильно, так, чуть-чуть... Зубы хорошие, белые, значит, не курит или недавно от стоматолога... Говорит правильно, но как-то тяжело, словно слова подбирает... В плечах широк. Боюсь ошибиться, но, кажется, и роста он не маленького. Одет в серую куртку-ветровку... Вроде все.

— Люба, попытайся представить себе этого человека в рабочей одежде, в халате, в мундире... Какая униформа ему подошла бы больше? Кем его легче всего представить: врачом, учителем, грузчиком...

— Интересные у вас задачки, — хмыкнула девушка, но все же попыталась исполнить просьбу Беликовой, даже глаза прикрыла, вспоминая. — Так... Грузчиком — наверное, можно... Чувствуется, мужик не просто здоровый, но и руками за свою жизнь изрядно поработавший... Омоновцем могу его вообразить. Офицером каким-нибудь... Только жизнью потрепанным... Во всяком случае, не врач и не учитель — это точно... Говорила я тогда Ленке: не рискуй, плюнь на бабки, другой клиент подвалит. А она уперлась: деньги нужны... В общем, взял он ее и с тех пор я ее не видела... Мужика того — тоже...

— Спасибо, — искренне поблагодарила Беликова, — ты ведь и сама понимаешь, как нам того парня найти надо. И, если вдуматься, вам это куда выгоднее, чем нам... Под запись свои показания дашь?