Днем и ночью

— Я рад, что ты все-таки приняла мое предложение, — холодно сказал Алан, придерживая рукой входную дверь. — Тебе это принесет пользу… в профессиональном плане. Кроме того, я буду спокоен за семейную жизнь друга.

— Что ты имеешь в виду? — вспыхнула Морин.

— Ты сама знаешь, — сухо ответил он. — Дон теперь женат, и пора бы оставить его в покое.

— Я никогда…

Не договорив, Морин оттолкнула руку Алана и быстро вбежала в дом, захлопнув за собой дверь.

Алан не стал спешить за ней, а, наоборот, постоял немного, давая Морин возможность уйти вперед. Он и сам не ожидал, что вид целующего ее Дона приведет его в такую ярость. Бессовестная девчонка! Она ведь не любит Дона. Вешаться на шею чужому мужу, да еще практически у всех на виду! На что она надеется? Что Дон станет ее любовником и будет делать ей дорогие подарки? Или что он бросит Келли? Надо увезти Морин как можно дальше от этих мест, чтобы она никому не смела портить жизнь. И чтобы никто не смел целовать ее… кроме самого Алана.

Хмуро передернув плечами, Алан вошел в дом и со стуком захлопнул за собой дверь.

На следующий день в семь часов утра Морин в последний раз окинула взглядом сад и двор, знакомые ей с детства. Все еще спали, и их с Аланом провожали только тетя Пегги и дядя Брайан. Наскоро расцеловавшись с ними и пообещав звонить и писать, Морин поспешно уселась в такси рядом с суровым Аланом. Машина тронулась. Подвеска-ключик, спрятанная в бархатный футляр, покоилась в большой дорожной сумке. Сначала Морин хотела вообще оставить подвеску в Кормак-Холле, но в последний момент сердце дрогнуло, и она торопливо запихнула коробочку на самое дно.

В самолете она сидела тихо, делая вид, что дремлет, а в голове ее все еще крутились события последних дней. То Морин казалось, что она совершила ужасную ошибку, согласившись ехать вместе с Аланом, и тогда она была готова выпрыгнуть из самолета; то она вспоминала минувшую ночь, и сладкая истома охватывала ее тело.

Но Алан почти не обращал на Морин внимания. Едва они сели в самолет, как он достал из портфеля кипу каких-то деловых бумаг и полностью углубился в них. Лишь изредка, поймав ее взгляд, он спрашивал, как дела и не нужно ли ей чего-нибудь. Потом Морин действительно заснула. Несколько раз Алан будил ее и заставлял поесть и выпить соку, а потом она снова проваливалась в сон.

Проснувшись в какой-то момент, Морин обнаружила, что голова ее лежит у Алана на груди, так что ей слышен стук его сердца. Прикрыв глаза, он мягко придерживал Морин за плечи, чтобы она не упала. И снова, как прошлой ночью, у нее возникло то же ощущение безопасности и надежности. Как можно любить одного мужчину и наслаждаться объятиями другого? Морин попыталась выпрямиться, и Алан тут же открыл глаза.

— Извини, — пробормотала она смущенно. — Я не хотела тебя стеснять.

— Ничего страшного, — покачал он головой. — Ты плакала во сне. Что тебе снилось?

Морин поспешно отвела взгляд.

— Н-не помню.

— У тебя был очень жалобный вид, — сказал он чуть насмешливо. — А меня так легко разжалобить.

И в то же мгновение что-то изменилось. Рука его крепче сжала ее плечи, и едва заметная дрожь пробежала по ее телу. Морин торопливо отодвинулась.

— Нам надо поговорить, — произнесла она, внезапно осипшим голосом.

— Слушаю тебя внимательно.

Алан смотрел на нее, вопросительно вздернув бровь, и Морин почувствовала, как путаются и сбиваются мысли под этим пронизывающим взглядом.

— Я не понимаю, что ты от меня хочешь, — проговорила она наконец.

Теперь он вздернул обе брови.

— То есть?

— Все случилось так быстро. — Морин старалась говорить спокойно. — А я не уверена, что… что хочу поддерживать те отношения, которых ты от меня ждешь. Я имею в виду… — Тут она сбилась и замолчала.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — жестко сказал Алан. — Не бойся, я не насильник.

— Я этого не говорила!

Глаза ее смотрели испуганно и растерянно, и Алану вдруг стало жалко ее.

— Все будет так, как ты захочешь, — сказал он гораздо мягче. — Не беспокойся.

— Извини, — пробормотала она. — Я сама не знаю, что говорю.

— А ты умойся, — дружески посоветовал Алан. — Через час мы прилетаем в Буэнос-Айрес.

В туалете Морин наспех пригладила растрепанные волосы, подкрасила губы. И появилась перед Аланом уже более спокойной и уверенной в себе.

За окном уже было видно землю — желто-коричневые квадратики полей и синеющие вдали горы. Кажется, Алан наблюдал за ней, но Морин сделала вид, что не замечает этого. Она не могла сейчас встретить его взгляд, потому что не знала, чего хочет — от него и от себя.

Морин сама не понимала, как могла решиться на такую авантюру: бросить все и уехать с незнакомым человеком… в качестве кого? Секретарши? Любовницы? Земля уже приближалась, и искать ответы на эти вопросы нужно было быстро, а она все еще не могла принять никакого решения.

За время полета идеальный образ Дона отошел куда-то на задний план. Рядом был Алан, и он заполнил собой все — пространство рядом с Морин, ее мысли. Стоило ей задремать, как он врывался в ее сон, будоража и волнуя, заставляя вновь переживать впечатления прошлой ночи.