Дневник 13-ой наложницы

И всё же, в те редкие моменты, когда была возможность пообщаться, я вдруг осознала : эти девчонки меня на самом деле не любят. Почти инстинктивно.

Ох. Не уж то дедовщина? Будучи младшей, я не иду с ними на контакт.

А стоило бы? Не думаю.

Долгожданный ответ пришел позднее… Одна из девушек выпалила мне это прямо в лицо, после тренировки на деревянном шесте:

– Как же ты бесишь! Ходишь со своим высокомерным лицом, словно тебе всё позволено. Старшие постоянно твердят, что богиня выделила тебя «по-особенному». Но это бред! Ты же желтоглазая, знай своё место!

В тот момент я поняла, что цвет моих глаз имеет для этого мира особое значение.

***

И всё же, жизнь в Храме была несладкой.

Раз за разом приходилось молиться в неудобной позе преклонения, а потом несколько часов растирать затекшие ноги . Тренироваться, танцевать под надзором суровых преподавателей, получая удары палками за каждое неверное движение.

Многие девчонки подворачивали ноги, падали и получали травмы. Некоторые не выдерживали нагрузку и лишались сознания на тренировках, но за такое лишали еды на несколько дней и запирали на ночь в холодной, узкой каморке

Я, увы, не стала исключением.

Даже не могу вспомнить, как именно это случилось… Просто сознание вдруг укрыла тёплая пелена тьмы, а очнулась я уже в месте для наказаний. Ледяные стены дарили определённую отраду для горящей от синяков кожи. В каморке не было света, но часть черепицы покосилась, так, что был виден малый кусочек звёздного неба.

Оттуда на меня смотрели холодные и совершенно чужие боги. Могу поклясться, что чувствую их внимательные взгляды.

Смотрите, смотрите, господа… А я для вас станцую.

На следующий день меня выпустили на занятия.

Наше обучение в теоретической части больше подвержено влиянию религии. Мы изучали основы истории, математики, совсем бегло – литературу. Нас учили писать. Более подробно мы познавали языки, этносы народов, географию и то, что называлось "светскими слухами". Коллекция разобщенной информации о других странах.

Обучение было очень выборочным, а информация крайне дозированной. Куклы не должны знать слишком много, но достаточно, чтобы выжить.

Из пятнадцати юных Жриц – три были близки к совершеннолетию. Они и сказали нам, что в четырнадцать лет большинство предметов заменят уроки по соблазнению.

Чтож, это звучит логично для такого места… Не так ли?

Глава 3. Аннар

Однажды, промывая вспухшее бедро, на котором возникла гематома… Я отчетливо ощутила на себе чей-то внимательный взгляд.

Источник горячей воды был обнесен частоколом из бамбука. Впрочем, от моих зорких глаз не укрылась небольшая брешь в нем. Оттуда, очевидно, за мной и наблюдали.

И, определенно, это мужчина.

Я улыбнулась краешком губ, стягивая с себя тонкие одеяния. Мое тело еще недостаточно сформировалось, мне ведь лишь двенадцать. Но мой ум был куда старше.

В нём крепло осознание собственной привлекательности. Юное, гибкое тело, подтянутое ежедневными выматывающими тренировками… Есть те, кто могут оценить его по достоинству. И я хотела воспользоваться незнакомцем, что так беззастенчиво меня разглядывает.

«В своей прошлой жизни… Разве я была такой же? Расчетливой – пожалуй, да. Но не настолько соблазнительной. У меня была дурная внешность, но даже тогда я умела «завораживать и привлекать». Знала, как правильно это делается»

– Зачем ты там прячешься? – спокойно плавая в источнике, я внезапно повернулась к забору, вопросительно приподняв бровь. Мой ласковый смешок намекнул на то, что я вовсе не собираюсь звать на помощь «нянек».

Из щели вылез, смущаясь, совсем юнец – лет семнадцати навскидку. Веснушчатый, простоватый… И с явным недостатком женского внимания. Какая прелесть.

– П-простите, Ваша Светлость… Я… Меня зовут Аннар.

Ах, да. Это в Храме к нам относились, как к персональным рабыням, но простой народ и впрямь считал нас "светлыми леди".

Оно и верно. Так удобнее влиять на чужие умы.

Юные жрицы были весьма красивы. А я… Стоит признать, в этом теле, даже обгоняла своих сверстниц.

Волосы цвета багряного заката, вьющиеся и блестящие. Глаза, жёлтые, дикие, внимательные и лукавые. Смугловатая кожа, свойственная жителям Нашкора. Я красива. Даже в двенадцать лет. И он, Аннар, это понимал.

– Тебе нравится смотреть на меня? Хах, ты такой странный.

– Госпожа… – он покрылся густым румянцем. Ах, да, я ведь обнажена. Что за потрясающая неловкость, которую из нас двоих чувствовал лишь этот деревенский паренёк.

– Я позволю тебе смотреть на меня и, возможно, даже, дотронуться… Но тебе придется кое-что сделать за это.

Я улыбнулась настолько очаровательно, что едва скулы не свело. Можно попытаться влюбить его в себя, но это слишком долго и «дорого».

Не хочу. Я не верю в любовь, а верю в похоть.

Если что-то у меня и есть в этом мире, так это красивое тело… Приходится распоряжаться данностью.

* * *