Дневник 13-ой Наложницы (СИ)

Его руки властно задирают юбку платья, оглаживают мои бедра. Даррен покрывал изгиб шеи жгучими поцелуями и каждое это касание отзывалось в моей голове бешеным тамтамом.

Невозможный. Я не любила его, верно. Он вызывал уважение и низменную страсть, приправленную толикой страха. Но этот страх сейчас вовсе не останавливал, только распалял сильнее.

Метка на шее сжалась голодным пауком. Приносила боль, такую отрезвляющую… Возвращающую с небес на грешную землю.

— Даррен, - я впервые назвала его по имени, начиная выворачиваться из рук мужчины. Но он пресек мои попытки на корню, сжимая запястья в стальной хватке.

— Если твои губы яд – сейчас я согласен отравиться.

Этот шёпот заставляет меня шокировано уставиться на него. Аскерос воспользовался моим замешательством, мгновенно впиваясь в губы жадным поцелуем.

А я снова забылась.

Находиться в его руках, чувствовать горячие уста и рваные укусы… Кажется, ничего подобного я не испытывала ни с кем раннее.

Или позабыла? В любом случае, все меркло. Он – единственный, на кого стоило обращать внимание.

На губах выделяется горечь, которую Король слизывает с игривостью. Яд.

Меня прошибло холодным потом. Неужели на него он правда не действует? Я ведь даже не хотела этого, оно…

Само.

В панике пытаюсь вырваться из хватки Ледяного Короля, но он, кажется, не желает выпускать. Упрямый зверь. Мои освободившиеся руки потянулись к пафосной вазе, что стояла у изголовья кровати.

На этот раз я поцеловала Даррена первой, чувствуя пьянящий вкус его губ… А потом резко опустила вазу на затылок Короля.

Он вырубился беззвучно.

На миг я испугалась, что убила его. Но нет, пульс прощупывался… Таким его не сломишь. Я же была… В панике, если честно.

Яд. Метка. Король.

Я могу убить его. Но…

Зелёные глаза Севера не могут закрыться из-за одной упрямой южанки. Только не из-за меня.

Я смотрю на его руку и вижу тот самый перстень Триалона. Острая грань магического камня тускло манит. Обхватываю его, ловлю в зеркале своё бледное, изумленное отражение.

То, что нужно сделать, приходит само собой. И острая часть перстня безжалостно вспарывает кожу на шее сзади… Я безжалостно выкорчевываю метку, вскрикивая от невыносимой боли, едва не теряя сознание от этих ощущений.

 *  *  *

Той ночью из Замка Варош исчезло сокровище Ледяного Короля.

… В неизвестном направлении…

Бежала 13-ая наложница.

Бонусная глава «Картас Аскерос»

Рубиновое вино причудливым образом плескалось в бокале, повинуясь моему ленивому жесту. Забавно, многие твердили, что этот особый сорт вина – слишком похож на вязкую кровь мертвеца.

Могу с уверенностью сказать – это не так. Рядом с моим братом на мертвецов я успел наглядеться вдоволь.

… Замок Варош гудел, как растревоженный палкой улей. Советники, стражники, рядовые слуги – все предавались одинаковой панике, как раннее пьянству. Этаж, на котором обитал Король, опасались посещать и раньше, но теперь, в этот раз…

В особенности.

Такое уже было. Это навевает некоторые воспоминания. Длинная курительная трубка выдувает сиреневые клубы, которые я жадно глотаю, заходясь в сухом кашле. Витиеватый дым рисует образы прошлого, которое я почти позабыл.

Там был Триалон – сумасбродный королёк, которому суждено создать огромнейшую смуту.

… У короля было семь сыновей и столько же дочерей, жил он в тёмном-тёмном замке, за чёрным морем…

Я был седьмым и мне же выпало «несчастье» стать любимым сыном. В том, если честно, мало моей заслуги.

… Была у того короля жена, что чахла день ото дня в неразделенной любви. И были у него наложницы, любовницы, фаворитки… Да только лишь одна из них ему по сердцу пришлась. Та-что-с-жёлтыми-глазами.

Перед взором мелькали смутные силуэты. Я поморщился, ловя своё отражение в тусклом, старом зеркале. Взгляд, как и прежде, сиял червонным златом. Когда-то я так это ненавидел, что порывался выколоть себе глаза.

Но, думаю, стоит признать… На самом деле я ненавидел свою мать.

Рыжий хвост , алые кудри. Бесстыжая, наглая женщина. Многие говорят, что цвет глаз рыжехвостам дан за редкую алчность. Мол, взгляд их давно впитал любовь к деньгам. Я же склонен полагать, что кроме денег она ничего и не любила.

В моей памяти застыл её образ. Эта невозможная красота, хитрая улыбка и умение вить нити из всех мужчин, что приближались к ней. Король – лишь один из многих. Её аппетиты росли, крепли… Как и жестокость. Она быстро разбаловалась чужим вниманием. Однажды попросила привести к себе молодых рабынь, чтобы сечь их нещадно, резать лица острым кинжалом… Она более всего на свете любила портить человеческие лица.