Дневник 1812–1814 годов. Дневник 1812–1813 годов (сборник)

Лагерь за Видзей. Корпуса Тучкова[56] и Уварова[57] выступили в 6 часов утра, а в 11 часов, когда они еще шли мимо нас, мы тоже получили приказ выступить и следовать за ними. Мы перешли Видзю, где государь вышел на нас посмотреть. Пройдя город, мы своротили на правую дорогу и остановились в двух верстах от него. Переход был всего в 15 верст, но сильная жара нас утомила.

23 июня. Воскресенье.

Лагерь в Замошье. Наш корпус выступил в 2 часа ночи, сделал 40 верст в продолжение 15 часов. Жара была еще сильнее вчерашней, и, несмотря на три привала, люди изнемогали от усталости. Этот переход может соперничать с Давгелинским.

24 июня. Понедельник.

Лагерь у Иказни. Наш корпус выступил в 7 часов вечера. Было совершенно темно, когда мы раскинули бивуаки. Не было ни огня, ни дров для варки пищи, что было очень неприятно после бури, застигнувшей нас в пути.

25 июня. Вторник.

Лагерь у Милашево, по дороге от Дисны на Друю. Я был дежурным и имел много хлопот в пути. Наш корпус выступил в 3 часа дня и прибыл довольно рано в Милашево. Этот переход можно считать только прогулкой. Погода была чудная, поэтому стоянка в лагере доставляла удовольствие. Сначала нам велели готовиться вновь к выступлению, но затем к нашей радости приказ отменили.

26 и 27 июня. Среда и четверг.

М[естечко] Леонполь и укрепленные позиции у Дриссы.[58] Мы выступили из Милашева в 3 часа дня и после 12-часового хода 27-го в 3 часа ночи прибыли в Леонполь. Простояв здесь до 3 часов дня, мы выступили по направлению к Дриссе, где находились укрепленные позиции. Государь пропустил нас мимо себя, когда мы строились в боевые колонны, и глядел на нас с улыбкой на лице, но я думаю, что на сердце у него было совсем другое. Неприятель находился между нашей армией и армией князя Багратиона.[59]

28 июня. Пятница.

На местах. Все корпуса нашей 1-й Западной армии соединились у Дриссы. Наш корпус – 5-й. Армия князя Багратиона – 2-я Западная армия, она малочисленнее нашей.[60] Из дневного приказа мы узнали, что была стычка в арьергарде у Вислы, в которой наши войска взяли перевес.[61]

29 июня. Суббота.

На местах. В моем шалаше гостей не убавлялось. Праздновали вечером мои именины.

30 июня. Воскресенье.

По местам.

1 июля. Понедельник.

Утром моя рота назначена печь хлеб, но немного спустя приказ этот отменили, и каждая рота командировала по четыре хлебопека. Получено известие, что армия князя Багратиона имела блестящее дело у Миры![62]

2 июля. Вторник.

Стоянка по дороге к Полоцку. Ночью получен приказ быть готовым немедленно выступить, но несмотря на таковой приказ, мы выступили лишь в 8 часов утра. Перешли реку Двину, прошли около 11 верст вдоль ее правого берега, чтобы стать на дороге в Полоцк и быть готовыми ежеминутно двигаться дальше.

3 июля. Среда.

На местах нам сообщили, что авангард Кульнева[63] действовал успешно у Друи.[64] Отдан приказ быть готовыми выступить через 4 минуты после сигнала (три удара палками). Распоряжение сделано после обеда. На этот раз тревога оказалась ложной. Мы остались по местам.

4 июля. Четверг.

Лагерь у Княжицы. Выступили в 2 часа дня, перешли реку Дриссу и, пройдя еще 9 верст по направлению к Полоцку, мы раскинули наши бивуаки. Благодаря дурной дороге мы пришли к назначенному месту только в 9 часов вечера.

5 июля. Пятница.

Лагерь в Соколицах. Шли с 12 часов дня до 9 часов вечера, остановились вместе со 2-м корпусом. С 29-го числа нам разрешено иметь только по две вьючные лошади на роту. Сегодня одна из наших лошадей заблудилась и нашлась только ночью ко всеобщей радости.

6 и 7 июля. Суббота и воскресенье.

Лагерь у Полоцка. Снялись от Соколицы в 3 часа пополудни, шли всю ночь, пришли в Полоцк в 7 часов утра. Дождь шел всю ночь, переход был очень утомительным, но нам предстояло еще 3 таких перехода, чтобы опередить французов у Витебска. Отслужили благодарственный молебен по случаю победы, одержанной у Миры Платовым.[65] В этом сражении, как доносят, уничтожены три полка французской кавалерии. Государь уехал из армии в Москву.[66] Один артиллерист, желавший служить в кавалерии, дезертировал и записался в один из наших уланских полков; здесь по стрижке волос его уличили, судили в Вильно. Попав в плен как раз по вступлении неприятеля в город, этот молодец, несмотря на предстоящую ему смертную казнь дома, предпочел убежать из плена, явился к генералу Ермолову и чистосердечно ему рассказал все. За такую преданность он был прощен и зачислен в кавалерийский полк, как он того желал.

8 июля. Понедельник.