Дневник, 1855 г.

525.64⁸. Писал вчера и нынче немного, но легко. — Повесть «Юность» или «Севастополь в августе». Из «Юности» написанное с июля по это число сохранилось в АТБ и напечатано во 2 томе, стр. 298—320.

526.64⁹. к Урусову. — Кн. Сергей Семенович Урусов (1827—1897) — полковник, командир Полтавского полка 8 пехотной дивизии. Вскоре после войны выйдя в отставку, жил в Москве и в своем имении Спасском, близ Троице-Сергиевской лавры, и занимался математикой. Будучи замечательным шахматистом, он во время осады Севастополя однажды предложил Д. Е. Остен-Сакену, во избежание напрасного кровопролития, вызвать англичан на шахматное состязание и им решить борьбу за передовую позицию перед 5 бастионом, переходившую много раз из рук в руки и стоившую много сотен жизней. Толстой любил С. С. Урусова и часто бывал у него в имении, иногда подолгу. Религиозные расхождения между Толстым и Урусовым, который был православно-религиозен, вызывали иногда продолжительные размолвки, но не прерывали окончательно их многолетней дружбы. Письма Толстого к С. С. Урусову напечатаны в «Вестнике Европы» 1915, № 1, стр. 5—19.

21 ноября. Стр. 64.

527.64¹⁸. Я в Петербурге — Толстой был командирован в Петербург в качестве военного курьера с донесением о действиях артиллерии в день штурма Севастополя 27 августа.

528.64¹⁸. у Тургенева. — О заочном знакомстве, завязавшемся между Тургеневым и Толстым через Марью Николаевну Толстую, см. прим. 316.

Летом этого года Тургенев, живя в Спасском, познакомился с братом Толстого Николаем Николаевичем, который в письмах своих к Толстому (они не сохранились) писал о Тургеневе. Толстой очень ценил глубокий интерес, выказываемый к нему, как писателю, Тургеневым. В письме к Панаеву от 14 июня 1855 г. Толстой просит позволения посвятить свой рассказ «Рубка леса» Тургеневу (см. т. 59, стр. 316). В ответ Панаев сообщает (18 июля), что Тургенев кланяется Толстому, говоря, что посвящение ему приятно и лестно (см. т. 59, стр. 329); а в день отъезда из имения Марьи Николаевны Толстой, Покровского, в Петербург (9 октября) Тургенев пишет Толстому чрезвычайно теплое письмо, уговаривая его не испытывать судьбы и уехать из Севастополя, не подвергая себя опасности («Толстой и Тургенев», изд. Сабашниковых, М. 1928, стр. 11).

Толстой, приехав 21 ноября в Петербург, остановился у Тургенева, в доме Степанова на Фонтанке, у Аничкова моста, рядом с Екатерининским институтом. По словам С. В. Максимова, эта «небольшая» квартира Тургенева помещалась «в первом этаже направо»; в квартире был «приемный зал, убранный портьерами и широчайшей отоманкой» (С. Максимов «Неподражаемый рассказчик». Из «воспоминаний об И. Ф. Горбунове». — «Русская мысль», 1896, № 12, стр. 56).

9 декабря Тургенев писал Анненкову: «Вообразите: вот уже более двух недель, как у меня живет Толстой и что бы я дал, чтобы увидать вас обоих вместе! Вы не можете себе представить, что это за милый и замечательный человек — хотя он за дикую рьяность и упорство буйволообразное получил от меня название троглодита. Я его полюбил каким-то странным чувством, похожим на отеческое. Он нам читал начало своей «Юности» и начало другого романа — есть вещи великолепные!» («Литературная газета», 1931, № 31).

24 ноября Некрасов писал В. П. Боткину: «...приехал Л. Н. Т., т. е. Толстой и отвлек меня. Что это за милый человек, а уж какой умница! И мне приятно сказать, что, явясь прямо с железной дороги к Тургеневу, он объявил, что желает еще видеть меня. И тот день мы провели вместе и уж наговорились! Милой, энергической, благородный юноша-сокол!.. а может быть и — орел. Он показался мне выше своих писаний, а уж и они хороши. Тебе он верно понравится. Приехал он только на месяц, но есть надежда удержать его совсем. Некрасив, но приятнейшее лицо, энергическое и в то же время мягкость и благодушие: глядит, как гладит. Мне он очень полюбился. Читал он мне первую часть своего нового романа — в необделанном еще виде. Оригинально, в глубокой степени дельно и исполнено поэзии. Обещал засесть и написать для первого номера Современника «Севастополь в августе». Он рассказывает чудесные вещи. «Юность» еще не окончена» («Печать и Революция», 1928, № 1, стр. 49—50).