Дневник. 2004 год.

С тех пор прошло шесть лет. Есин похудел и осунулся. Выглядел замотанным и бледным, уж никак не красным и совсем не коричневым. При всем при том вовсе не потерял доброжелательного вида и веселого искрометного нрава.

– Не скучаете по работе на телевидении? – спросила я под конец.

– Сейчас телевидение другое, – ответил Есин. – Оно стало безумно болтливым и каким-то досадным. И, конечно, приобрело наркотическое действие. На меня это еще пока не действует. Сейчас все привыкли переключать каналы. Однажды я тоже стал это делать и обнаружил, что в один момент на всех каналах крутилась реклама. Это ужасно. Вообще создается впечатление, что наше телевидение работает в Африке».

Вот такая, значит, была картиночка. Чего бы я о себе ни говорил и как бы ни красовался, существует некое зеркало.

11 ноября, четверг. Объявили, наконец, итоги выборов на Украине. Я из чувства личного консерватизма предпочитаю называть Санкт-Петербург Ленинградом, а Украина у меня всегда возле края России, а не в некой стране «в», как сейчас принято. Янукович отстает от Ющенко на пол-процента. Передали также, что В. В. Путин опять собирается на Украину. Это сильный поступок. Это означает не только поддержку действующего, прорусски настроенного премьера, но и как бы некое символическое предупреждение: если уж слишком сильно начнут зажимать области Украины, практически всегда тяготевшие к России и с русским населением, это Донбасс, Харьковщина, то….

Заседание РАО, Пахмутова.

Умер Арафат.

12 ноября, пятница. Показали похороны Арафата в Палестине. Море народа, выстрелы из автоматов, сметенные народом силы национальной гвардии.

Аккомпанементом Черкесску послужили события в Сухуми. Там возникшая после выборов президента оппозиция тоже захватила дом администрации, кажется, это помещение, где работает премьер-министр.

13 ноября, суббота. Утром все же закончил «Марбург». Еще много доделок, не вполне прописанные сцены, но фреска, ее рисунок, закончена. Я проснулся часов около семи и, лежа как обычно, принялся заканчивать последнюю сцену с Серафимой. Уже давно я не писал так свободно, особенно не раздумывая, много импровизируя. Возникло какое-то новое ощущение письма. Может быть, так раскованно и пишут наши литературные счастливцы? Чувствую, что с первым окончанием этой работы я получил какое-то новое знание.

На даче замечательно, трава вся истлела, листья я собрал. Небо такое мрачное и хмурое, но небеса еще грозно молчат. Помню, как в самом начале строительства дачи седьмого сентября уже шел снег. Помню, как один раз был на даче с ныне покойным Валерой Юдиным в такую же погоду уехали. Сегодня мне тоже кажется, что снег того и гляди выпадет. Выпадет сразу много и сильно, не пощадит никого. И тем не менее с дачи так не хочется ехать. Но сегодня в 5 вечера в ЦДЛ состоится юбилейный вечер Юры Полякова. Ему 50 лет.

Вечер прошел интересно, было много трогательных деталей и поздравлений. Я, кстати, выступал одним из первых и как раз сослался на то, что дача, – перед этим Поляков говорил, представляя Дементьева, который и вел вечер, что он его сосед по даче, по Переделкину, – на это я и сослался, моя дача на 100 километров дальше, и мне пришлось приехать на этот праздник, проделав эти сто километров за рулем. Но все по порядку.

Я забыл пригласительные билеты и сел на первое попавшееся место ближе к концу зала. Но оказалось, что места эти или проданы, или на них просто раздавали билет с нумерованными креслами, и пришлось идти вперед. Не очень я хотел садиться на первый ряд, но других мест не было, и вдобавок здесь сидели все мои знакомые. В общем, я впервые сидел в ЦДЛ на первом ряду. Здесь сидели Юрий Иванович Бундин, Владимир Константинович Егоров, а потом оказалось, что с другой стороны сидит и третий ректор Литинститута Е. Ю. Сидоров. Как хорошо с первого ряда видно и слышно всю процедуру. Но только одну подробность.