Дневник. 2009 год.

Саша, например, интересно рассказывал, как его учительница в шестом классе поведала об истории отношений Пушкина и Керн. Учительница, кажется, много лет преподавала в колонии и по поводу знаковой любви поэта и его соседки по Михайловскому сочинила свою историю. Если бы я был чуть юнее, я бы написал рассказ. Ребята ушли благородно и довольно рано, а я как раз из-за выпитого чая и накатывающейся бессонницы принялся читать в «Октябре» рассказы Бориса Евсеева«Мясо в цене».

Утром, несмотря на звонок по телефону В. С. Модестова, еле проснулся, еле оделся и собрался, а после завтрака снова лег в постель и еще два часа поспал. Погода чудовищно мрачная. Над зданием Акционерного банка России, на который выходят окна моего номера, низкие тучи, асфальт мокрый. Ехать в Гатчину, как предполагал раньше, сил никаких не было, зато дочитал великолепные рассказы Евсеева. Это довольно традиционная русская манера подробного, как бы от смутного лица рассказчика, повествования. И герой здесь русский, маленький, несчастный, плохо приспособившийся к светским требованиям новой России, которая у меня за окном. Евсеев – человек, видимо, немолодой, потому что среди рассказов есть еще один о детстве, где попадаются реалии шестидесятых годов. Есть и хороший рассказ о гастарбайтере, парне из Боснии. Здесь, кроме всей подобающей пошлой русской обыденщины окраин и пригородов, живет и прекрасный, истовый мотив христианской веры. Вот тебе и журнал «Октябрь»! Вот тебе и Ира Барметова!

5 октября, понедельник. У Валерия Сергеевича есть невероятная, но совершенно детская особенность: едва заканчивается лекция, он немедленно срывается с места и летит в столовую. Или во время лекции, когда я что-то записываю, у него возникает какая-то попутная мысль, он начинает что-то мне говорить, делиться своей новой идеей и требовать реакции. В этот момент я начинаю нервничать, что-то нажимаю не то в компьютере, и в результате текст, над которым я мучаюсь последний час, размагничен. Это уже второй раз!

Одним словом, вечером пытаюсь восстановить, но знаю, многое навеки потеряно. Тем не менее сначала хочу поделиться своими «школьными» впечатлениями. Наши преподаватели делятся на две группы. Первая приходит на занятия современно, с компьютером, на котором записана «презентация». Нам эту презентацию демонстрируют. Вторая группа, как правило, без галстуков, в расстегнутых воротничках рубашек и без компьютера. Те, кто без компьютера, говорят интереснее, вольнее и ярче. Сегодня был Александр Иванович Куропятник с лекцией о переходе факультета социологии на новые государственные образовательные стандарты. «Новые конфигурации подготовки бакалавров и магистров». Было невероятно интересно, потому что говорилось в применении к образованию вообще. Здесь, как в хорошей лекции, наиболее интересным был сам лектор с его рефлексией, взглядом, глубоким пониманием психологии студента и велением времени

Запомнилось слово сопряженность. Это то, что постоянно присутствует в наших программах, которые год за годом повторяют одно и то же. Студент может изучать это по нескольку раз. В момент, когда лектор развертывал свой тезис и заговорил о студенте, возникла реплика, суть которой сводилась к тому, что абитуриент иногда даже не понимает, на какую специальность он поступает. Тут мне потребуется сделать отступление. Дело в том, что еще раньше я высказал свой старый тезис. Институту часто приходится заполнять лакуны, оставленные средней школой. Тут же было сказано и о том, что часто у учителей нет должной страсти и внутренней заразительности, а порой и должной эрудиции. И вот во время перерыва ко мне подошел один представитель педвуза и посетовал: чего же, дескать, вы, Сергей Николаевич, так нападаете на учителей и педагогическое образование? И вот, когда прозвучала эта реплика, я с места, подразумевая своего недавнего собеседника, сказал, что учитель должен не стращать студента жизнью и науськивать его на «нужную» и доходную специальность, а заниматься его душою, внушать, что он должен прислушаться к тому, что он хочет и с чем может прожить жизнь. Вот тогда «недоросль» и сделает необходимый и точный для себя выбор.

Неоднократно лектор говорил о позиции прежнего министра Филиппова, бывшего ректора университета им. Мориса Тореза. Здесь не только, видимо, оппозиция к министру нынешнему, но действительно Филиппов видел образование изнутри.

Днем встречался с Димой Каралисом и его спутником, писателем Мих. Серг. Нахмансоном. М. С. писатель-фантаст, успешный. Пишет под псевдонимом Ахманов. Говорили о неких литературных курсах, которые возникли в Ленинграде. Подарил Диме толстый том «Дрофы». Вечером Дима позвонил мне, оторваться не может. Мих. Серг. предоставил интересный аналитический материал о литературных курсах в Москве и Ленинграде.