Дневник. 2010 год

С большим интересом прочитала интервью, где освещаются почти все проблемы России, захлестнувшие страну в последнее время. Чувствуется, что Сергей Дебрер - талантливый журналист, потому что вопросы поставлены очень актуальные и точные, без ухода от острых тем. Суждения и позиции Сергея Есина по многим вопросам заслуживают внимания. Ждем на Вашем сайте новых интервью Сергея Дебрера с интересными людьми».

28 декабря, вторник. Мое выступние на ученом совете в четверг оказалось провидческим. Из-за рано начатой зачетной сессии, из-за испуга из всех студентов семинара пятого курса было лишь трое - Ксения, Семен и Женя Максимович. Семен сидел с компьютером и делал письменную работу к зачету по риторике, который сегодня в час. Ксюша, как я понял, пришла из чувства благодарности и помня, что в начале следующего семестра она может оказаться в больнице. Ни о чем не говорю - не мои тайны, но девушку отчаянно жалко.

Первый курс был почти в полном составе - мне нравится, что всегда, никогда не прогуливая, приходят более старшие ребята; «мальки» «болеют» или срочно учат латынь. Обсуждали сегодня Лешу Рябинина. У него небольшие, казалось бы, простенькие рассказы. У всех ощущение, что все тут лежит на поверхности. Кстати, у меня точно такое же впечатление. Но мне так просто и ясно уже не писать никогда. Леша обладает той волшебной наивностью и уверенностью в собственном даре, которым обладал Шукшин. Здесь чувство, ум, но пока не хватает культуры. У Леши есть качество для современного писателя редчайшее - любовь к людям и понимание взаимозвязанности человеческого бытия. В качестве иллюстрации впечатываю себе в Дневник маленький рассказик Леши. Этого я никогда раньше не делал.

Я замочу тебя

«Я замочу тебя. Да, замочу. От меня сложно убежать, спрятаться. Ты не сможешь скрываться от меня всю жизнь. Однажды я тебя настигну. И замочу. Не стоит на меня обижаться. Ничего личного. Ты мне даже начал нравиться. Но это не меняет ровным счетом ничего. Встреча наша неизбежна. И когда она произойдет, а она произойдет непременно, я замочу тебя. У тебя есть близкие, друзья. Их я замочу тоже. Кто знает, быть может, даже раньше, чем тебя. Может, тебя обрадует тот факт, что твоих врагов я замочу тоже. Невелико утешение, но все же. Скажешь, что у тебя нет врагов? Брось… Враги есть у всех. Порой даже ближе, чем ты думаешь. Сможешь ли ты замочить меня? Не смеши. Я - дождь. Я замочу тебя».

На этот раз я употребил новый прием. Разделил семинар на «дифирамбистов» и «филиппикианцев» и рассадил их по разным сторонам аудитории. К сожалению, «длинноголовые» к Лешиным рассказам отнеслись без моего энтузиазма. Сережа сказал, что ему в этой литературе мало информации. Ах, наши мальчики и девочки, начитавшиеся переводной литературы! Ксения обрушилась на язык, на грамматические ошибки и «бедный» лексикон. Она даже нарисовала на листе ватмана занятную картинку: критик избивает автора словарями. Картинку эту я обязательно сохраню, чтобы сделать из нее обложку для какой-нибудь из книг Дневника*.

Получил зарплату и большую годовую премию; кажется, на этот раз не забыли и меня, когда делили государственную шкуру.

Сегодня во МХАТе на Малой сцене опять идут «Деньги для Марии». Я втайне, не очень в это веря, все же думаю, что напишу статью об этой премьере. Но волнует она меня еще и в связи с какой-то грязноватой статьей Игоря Свинаренко, напечатанной в «Новой газете». Генеральную репетицию я уже видел, идти сегодня, то есть возвращаться еще раз в центр, очень не хочется, но все же решил пойти.

Дома часа два сидел, окончательно приводя в порядок рукопись Дневника за 2009 год, уже читанную Марком и Лёвой, потом снова отправился в город.

О спектакле я уже писал, все хорошо. Случайная в целом публика, попавшая в Малый зал уходила счастливой от совершенно другого удовольствия, которое она получила вместо рассчитанного. В программке я сделал кое-какие заметки. Академия, внутренняя сила - и этим все сказано.

Не предварительный ли это диагноз нашей судьбы? Деньги, деньги…

Уже несколько дней передвигаюсь по городу без машины. Москва вся засыпана снегом. Аэродромы не принимают и не отправляют самолеты. Особенно плохое положение в «Шереметьево», где находится главная база Аэрофлота. Вчера в ситуацию вмешался министр транспорта Левитин. Мне это показалось смешным: не слишком ли поздно он проснулся? В аэропортах спекуляция водой и продуктами. Как обычно, стремясь не потерять клиентов и прибыль, компании не дают пассажирам информацию о времени вылета. Ждите!

29 декабря, среда. Теперь над Москвой свирепствует снежная буря. Все завалено снегом, центральные проспекты задыхаются в автомобильных пробках. Но русские не были бы русскими, если бы прислушались к призыву власти не высовываться на своих машинах на улицу.