Знакомая близость потери.Печально гудок прокричал.Где мой паровозик потеет,день – к ночи, и жалобно чахлпейзаж запылённой равнины,где сроду несёт на хвостесорока – судьбу… Где ранимы,чтоб жить, забывать и хотеть…* * *Оранжево качается луна.Растёт и завершается – сегодня.О, как под полнолуньем солонавечерняя роса, и как свободнаот горечи и надобности зреть,и будущей невысказанной ночитяжёлая луна, – смятенья средьк росе почти привыкли наши ноги…* * *Ты предо мною лист опять!Как далеко я исчезала!Меж нас не будет состязанья,я напишу от А до Ятьвсе буквы стройные на беломиспуганном твоём лице,но лишь не выстрою их в цепь,позволив танцевать и бегать…Я их пущу летать и плытьи погибать в своих сраженьях,чтобы необщим выраженьемлица доверчивого быть.* * *Я в этом дне не знаю тайнего живых прикосновений,освободило сада крайокно, открытое для зренья.Угадываю слабый стуклиста, упавшего на землю,покинувшего старый сукствола, которого приемлюизгиб и ветреность ронять,что было некогда желанно,и корни вновь обременятьработой жизни неустанной…О себе забытойКак маленькая, на коленяхна подоконнике стоюи простодушно не таю,что исповедоваться лень мне.Я послежу за тенью крыш,за псом, спешащим наудачу…Бесповоротно меньше знача,чем тот – оставленный – малыш.* * *
Е. Колъченко
Такая утром благодать,что сердцу ничего не надо.Душа не просит угадать,кому дарована отрада…Трепещет золото листов,его последний всплеск – неровен,среди чернеющих крестовсвободных веток – посторонен.Уже не дерева сиротств,ещё не моего – товарищ,ты отклоняешься и манишьи изменяешь тени рост…Кому вершить земной уделдано – не ведает природа.Негромко наступает день,чернеют земли огородов,расположившихся окрестдомов, глядящих поневолена это маленькое поле,на этот беззащитный лес…* * *Немилосердна – тишина.Больная голова – что идол.Опять рука отягщенасудьбой – кариатиды.Что проку голову держатьв руках, на плахе…В перечислении держав —что этой птахе?А где-то – зной и дев чреда,и – ни усилья – в станах…И, как зверьё, чуть – на чердак,в – другие – страны.* * *Где сад и ночь, я быть хочуи ощутить, касаясь чутьладонью чуткого ствола,его негромкие слова.И кроны, и корней усильюсердцебиением внемлю.Луна, торжественно обильна,взошла, подобна кораблю,в просторе бедствуя небесном,качаясь в облачных волнах…Свет, заполняющий окрестность,означил тени на стволах…С своею спутницею вернойсреди деревьев встречу день,и постепенно проблеск первыйсотрёт мою ночную тень.* * *