Дневник

Теперь я уже забыл, а Батюшка говорил еще что-то о «Слове о молитве Иисусовой» еп. Игнатия (Брянчанинова). Кажется, Батюшка сказал, что тут вся монашеская жизнь изображена. Прошлый год, на Пасху, Батюшка давал мне почитать книгу еп. Игнатия «О молитве Иисусовой. Беседа старца с учеником». При этом он сказал: «С внешней стороны вы уже немного ознакомились с монашеской жизнью, с ее внешним строем. А вот тут вы увидите внутренний смысл монашества», — Батюшка сказал что-то вроде этого; не помню, сказал ли он слово «смысл» или нет.

31 мая 1908 г.

Вот я однажды пришел к Батюшке.

— Ну, что? Все хорошо? — спрашивает Батюшка.

— Да, все хорошо, слава Богу.

— Да, новоначальные всегда радуются, если идут в монастырь от всего сердца. Сказано в псалме: «Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом» (Пс. 2, 11). Вот такие и трудятся для Господа со страхом, боясь Его чем-либо оскобрить. И радуются. Как? С трепетом.

— Я, Батюшка, теперь как-то начинаю бояться мира.

— Это ничего, это спасительный страх. Вы ушли от этого ужасного чудища — мира, и, Бог даст, совсем отойдете от него… Один раз я видел сон. Иду я будто бы по лесу и вижу: лежит бревно. Я спокойно сажусь на него и вдруг чувствую, что бревно шевелится. Я вскочил и вижу, что это огромный змей. Я скорее бежать, выбегаю из леса, оборачиваюсь и вижу, что весь лес горит и вокруг него, кольцом охватывая его, лежит змей. Слава Тебе, Господи, что я убежал из леса! Чтобы со мной было, если бы я остался в лесу? И сон этот был для меня непонятен.

Потом мне один схимник растолковал этот сон. Лес есть мир. В миру грешат и не чувствуют, не сознают, что грешат. В миру все пороки — и гордыня, и лесть, и блуд, и воровство… Да и я так жил и даже не думал о том. Но вдруг я увидел, что если так продолжать жить, то, пожалуй, погибнешь, ибо за гробом жизнь или благая для благих, или вечная ужасная мука для грешных. Я увидел, что чудовище шевелится, что сидеть на нем опасно. И вот, когда я убежал от мира и смотрю на него из монастыря, то вижу, что весь он горит в своих страстях. Это — то «огненное запаление», про которое говорится в Великом каноне Андрея Критского ^{6}.

Ко мне приходил один человек, уже семейный, и говорил, что он влюбился. «Я весь горю!» — говорил он. И, действительно, он горел…

Более я не помню, что Батюшка говорил. В это время много говорить не приходилось? Припоминаю только, что я еще сказал:

— Вот, Батюшка, я никогда не вижу и не видал снов таких.

— И хорошо, и никаким снам не доверяйте.

— Я теперь начинаю каяться, то есть сознавать, правда одним только умом, что я живу не особенно хорошо, я живу плохо: Иисусову молитву забываю, молиться ленюсь, ем лишнее, и вообще, надо бы жить лучше. Но я очень беспечный человек, мало об этом думаю (вот так я и сказал Батюшке). Как же творить Иисусову молитву? Я ее читаю, а не творю. Постоянно горжусь, других осуждаю. И все это я сознаю как-то равнодушно, одним разумом, но не чувствую этого вовсе.

— Что ж делать. Хорошо, что читаете. А сразу и нельзя ничего сделать. Я ведь говорил, что это наука из наук. А все-таки понемножечку начинайте, хотя и не можете все сразу, — ответил Батюшка.

12 июня 1908 г.

Сегодня Господь сподобил меня, недостойного, поисповедаться. После исповеди в заключение всего Батюшка сказал:

— Все это хорошо, то есть покаяние даже в мелких грехах, которые многие даже не считают за грехи, но надо больше всего заботиться о самом главном. Купцы, когда торгуют, заботятся, чтобы добыть как можно больше золота. Все металлы — и железо, и олово, и серебро, и медь — сами по себе очень ценны, однако купцы заботятся более всего о золоте. Так и нам более всего должно заботиться о приобретении смирения: смиряться, смиряться и смиряться. Есть смирение — все есть, нет смирения — ничего нет, хотя бы человек даже и чудеса мог совершать. Смиряйтесь!

— Да это очень трудно, Батюшка.

— Конечно. А золото разве легко добывать?

16 июня 1908 г.

Слава Богу! Сподобился я, грешный, принятия Святых Христовых Таин в субботу. Сбываются на мне батюшкины слова: времени у меня свободного совершенно нет ни в будни, ни в праздники, иной раз даже устанешь под конец дня. Но, благодарение Господу, ничего, хорошо себя чувствую. Кое-когда и приходится заглянуть в книгу. Я все читаю еп. Игнатия (Брянчанинова). Очень утешаюсь я его сочинениями. Не знаю, как благодарить Господа и Батюшку, что имею такое сокровище. Особенно хорошо мне теперь читать у него про молитву Иисусову. Да, кажется, у него все особенно хорошо.

22 июня 1908 г.