Дневник

Чайке всё это было не так интересно. Она унюхала знакомый запах, который доносился от одного из существ. Манящий и дурманящий запах вскружил голову птице. Она мигом начала дербанить клювом один из горбов, потратила на это уйму времени, но результат оправдал себя. Горб раскрылся, как ларец. Из него повыпадали разные вещички. От одной из них сильно пахло рыбой. Прочная, жестяная, продырявленная банка истекала соком с маленькими рыбными кусочками. Чайка пыталась выковырять себе кусок побольше, но эти чёртовы консервы никак не поддавалась. Тук-тук-тук, ничего. Чайка злилась, кричала, звала сородичей, но те были слишком напуганы и не решались прийти на помощь.

«БАХ».

И все птицы снова разлетелись. Страшный звук вернулся. А чайка, которая только что пыталась раздобыть себе вкусненького, лежала уже третьим телом на берегу.

Тем временем показалась новая фигура, с кривыми зубами и грязными ногтями. Человек тяжело дышал. Видимо, долго бежал, пока не приблизился к этому месту. В руках он держал старое и потрёпанное ружье. Подойдя поближе к мертвецам, он почесался и сказал:

— Опаньки. Ну чо, начало дня уже неплохое. Хы-хы.

Крыса 1.1

Ёу, хай! Как у вас? У меня вот всё супер. Нашёл книжечку тут одну, дневничок, если быть правым. Теперь буду делиться мыслишками. Даже ручка была у жмура. А я же ещё не рассказал о нём. Надо бы начать с чего-то… вот как раз с этого и начну.

Шёл я по тоннелю заброшенному одному, там везде раздолбанные, заброшенные машины стоят. Думал, надыбаю ништяков и давай, уйду восвояси. Ан нет, ничего такого. Кто-то устроил перестрелку небольшую у берега. Я сам слыхивал, что в разных концах этого самого бережка творится что-то неладное. То вояки понаехали, или там авторитет какой решил обжиться. Непонятно. Мне предлагали работёнку, но я от таких тем держусь подальше.

Но в этот раз меня прям чё-то дёрнуло, решил я всё же рискнуть, а то мало ли. По звуку стволы у стрелявших были несерьёзные. За свои долгие годы жизни в аду это я уже точно могу сказать. Сначала прозвучало что-то похожее на пистолет, а потом ответка была уже очередью автомата. Короче, подходящий вариант для возможной наживы. К счастью, я недавно достал у клоуна, которого зовут Лыжником, новый дробовичок, пока ещё не клинил, так что я рад. Картечь так вообще дешманская, любой лох может достать её в Таркове. В общем, заряжен я был, без спора.

Передвигался перебежками, незаметно для маяка и прочих горных глаз. Мне ещё снайперов не хватало на свою жопу. Отсиделся немного в кустах, водички глотнул — хорошечно. И в путь опять. Мои сломанные часы говорили, что я уже почти час как искал источник звука. Трижды успел передумать, но всё равно шёл и шёл. Вот сто пудов однажды меня погубит жадность. Да и похер!

Пройдя очередной небольшой холмик, я услышал ещё один выстрел, но уже из ружья. Аккуратно выглянув из-за возвышенности, я разглядел тарковского, который осматривал трупы. За его спиной висело то самое ружье, из которого недавно палили, верняк. Видок у этого мужика был… Короче, увидев такого, можно было сразу понять причину появления термина «дикие». Хотя я сам просто ненавижу, когда меня обзывают этим словом. Я — ТАРКОВСКИЙ! И точка! У меня, конечно, тоже есть кликухи, но это чисто моё. Сам, так сказать, заработал. А вот дикие — это прям подвид швали и гнили, которая уничтожает дохлое тело моей родины изнутри. Уже и жрать нечего, а они всё равно копошатся тут, как самые ублюдские микробы. И вот один из этих микробов был прямо передо мной, рылся в остывших телах, мерзкая тварь. Надо было его убрать, делиться он вряд ли станет. Но стрелять в него из дробовика с такого дальнего расстояния слишком опасно, картечь может не достать. Пришлось подключать актёрское мастерство, узрите мой шедевр:

— Здарова, братуха, не стреляй, свои!

Мужик от неожиданности аж подпрыгнул. Микроб был напуган. Он мигом достал свой обрез и посмотрел в мою сторону.

— А, че, тоже за добром привёрся?

— Ну так! Хабар, наверное, нормальский, да?

— Добротный, только это мои трупаки, понял? Я их подстрелил, мне и забирать добро, усёк?

— Ну ничего себе ты чёткий какой, а как же братская делёжка? — уже подходил я ближе.

Он почесался, взъерошил свои волосы и помотал головой.

— А-а, ладно. Но только когда я полностью забьюсь сам, понял?

— Херня вопрос.

— Чётко, охеренно сейчас поживимc… ААААА!!!

Ух, как же я его прошил этой дробью. Микроб превратился в дуршлаг, хоть макарошки вари. Ге-ге.

Я пнул его ногой, а он ещё оказался живым. Дышал кое-как, смотрел на меня очумевшим взглядом. Пытался что-то сказать. Типа:

— К… КР…

— А, чё-чё?

— КР… КРЫ… КРЫС…

— А-а-а, ты про это, ге-ге. Ну да, — и в его головёшку прошёл контрольный.

Так о чем я… да, про всякие там кликухи. Моя вот хорошо разлетелась среди диких. Я их ненавижу, убиваю без сожаления. Они не мои сородичи, плевал я на этих гондонов. О моей ненависти к ним забавная молва пошла, которая приклеила ко мне ярлык. Ну вы знаете: «своих валит» и «куда по своим шмаляешь». И всюду мне кричат, везде восклицают…

КРЫСА