Дневник Алонсо Тайпера

Поднявшись на холм на закате, я попытался произнести формулу вслух, нов ответ вызвал лишь зловещее громыхание на горизонте; небольшой смерч пронесся мимо, извиваясь и корчась, словно живое создание. Вероятно, я неправильно произношу чужие слоги, или же вся формула действительна только в канун Шаббата, ради которого меня продолжают удерживать в этом доме потусторонние силы. Через три дня откроется Дверь…

Этим утром испытал приступ невероятного страха… На мгновение мне показалось, что я вспомнил, где слышал имя проклятого Слейта. Эта мысль наполнила меня неизъяснимым ужасом.

28 апреля.

Темные грозовые тучи нависли над каменной грядой на вершине холма. Хмурое небо в этих местах не редкость, но сейчас контуры и расположение туч имеют мрачную особенность: вытянувшиеся, словно фантастические змеи, они удивительно напоминают зловещие призраки, которые попадаются мне внутри дома. Их извивающиеся тела медленно обволакивают валуны на вершине. Могу поклясться, что различаю доносящиеся из их глубин шумы и раздраженный рокот. После пятнадцати минут кружения тучи неторопливо отплывают прочь, обязательно к востоку, перестраиваются и возвращаются обратно, как батальон, готовый к бою. Неужели это и есть те жестокие Древние, о которых предупреждал Соломон, гигантские черные твари, чьи полчища неисчислимы и поступь которых сотрясает твердь?

Разучиваю формулу Заклинания, которое пробудит Безымянное Существо; странное предчувствие охватывает меня каждый раз, когда я проговариваю незнакомые слова. Сопоставляя все найденное и прочитанное, я — прихожу к выводу, что единственное место, где может покоиться Существо, находится за железной дверью в подвала. По всей вероятности, за ней открывается потайной ход, ведущий в Пещеру Древних. Самая безудержная фантазия бессильна предположить облик хранителей, неусыпно — век за веком — таящихся за закрытой дверью. Прежние обитатели дома, вызвавшие их из подземных пространств Земли, знали их чересчур хорошо, что и подтверждают оставленные ими дневники и жуткие изображения.

Больше всего меня угнетает несовершенство Заклинания. Оно лишь вызывает, но не дает никакой власти над Древними. Разумеется, существуют общепринятые печати и пассы, но помогут ли они против злой воли Существа — остается только догадываться. Как бы то ни было, искушение слишком велико, чтобы считаться с опасностью, и даже если бы я захотел отступиться — какая-то неведомая сила побуждает меня двигаться дальше.

Обнаружилось новое препятствие. Чтобы проникнуть за железную дверь, необходим ключ. Замок слишком прочен, чтобы взломать его. То, что ключ находится где-то поблизости, не вызывает сомнений, но до Шаббата почти не остается времени. Немедленно приступаю к тщательным поискам.

Позднее вечером.

Последние два дня избегал подвала, однако сегодня решил спуститься снова.

Все было спокойно, но не прошло и пяти минут, как за железной дверью вновь послышались глухие удары и бормотание. На этот раз они казались сильнее и настойчивее; в шуме отчетливо различался шелест огромного змеистого тела, стремительно и беспокойно налегавшего изнутри на глухую стену.

Шум нарастал, и в его потоке все явственнее проступал тот зловещий, не поддающийся определению гул, который я слышал во время второго посещения подвала: приглушенное, тяжелое эхо — словно отражение далеких громовых раскатов. Сейчас, однако, их мощь возросла тысячекратно, а тембр наполнился новыми, пугающими обертонами. Сравнить этот грохот можно лишь с ревом гигантских чудовищ, населявших Землю в юрский период, когда среди ужасов, терзавших планету, разумные рептилии-валузиане закладывали основания своих магических каменных башен. Какая гибельная опасность скрывается за железной дверью и достанет ли у меня мужества открыть ее?

29 апреля.

Ключ к двери найден. Наткнулся на него все в той же запертой комнате с портретом: под грудой хлама, скопившегося в одном из ящиков ветхого письменного стола. Как будто кто-то запоздало пытался спрятать его. Ключ завернут в полуистлевшую газету, датированную 31 октября 1872 года, однако внутри сохранилась еще одна обертка из высушенной кожи какой-то неизвестной науке рептилии, на которой тем же почерком, что и в дневнике, нацарапано несколько предложений на неправильной латыни. Как я и думал, замок и ключ значительно старше, чем вся остальная постройка. Старый Клаус Ван дер Хейл приберегал их для какой-то отдаленной цели, но насколько эти предметы могут быть старше ею, я не берусь судить. Содержание старинной латинской надписи заставило меня пережить новый прилив ужаса.