Дневник американского солдата (ЛП)

Последние два дня мы были очень заняты: выполняли две огневые задачи по обстрелу вьетконговцев. Но вместо противника чуть не послали на тот свет отделение своих солдат. Наш минометный залп лег в сорока метрах от них. Их передовой наблюдатель попросил огневой поддержки, и через несколько минут после этого они оказались в большей опасности от огня своих батарей, чем от обстрела противника. Кто-то допустил ошибку в расчетах.

По радио только что сообщили потрясающую новость. Сегодня утром погибли три космонавта. Мы ошеломлены. Несколько раньше два наших солдата наткнулись на мину и погибли. От них почти ничего не осталось, что можно было бы послать в США. Кругом смерть. Я с радостью сбежал бы отсюда, но надо выполнять свои обязанности. Нам говорят, что это наша святая обязанность, но я ведь знаю далеко не все, и никто толком не объясняет нам, почему мы здесь, по крайней мере никто но объясняет так, чтобы это было понятно. Иногда меня одолевают сомнения - то ли мы помогаем вьетнамскому народу, то ли приносим ему горе и причиняем ущерб. Если вы не видели нищеты - приезжайте во Вьетнам.

Гриссом, Уайт и Чаффи заслуживают большого уважения. Они наверняка должны были знать о том, что им, возможно, придется принести себя в жертву.

29 января 1967 года

Воскресенье. "Чарли" где-то поблизости, и мы знаем об этом. Противник заставляет нас быть начеку все двадцать четыре часа.

Управление огнем - сложное дело. Я сижу у минометного счетно-вычислительного устройства и определяю дистанцию стрельбы на планшете. Передовой наблюдатель сообщает азимут и координаты по карте, потом корректирует нашу стрельбу, пока мы не накрываем цель. Иногда мне очень страшно. Неприятно сознавать, что от тебя зависит чья-то жизнь. Предполагается, что ты должен мыслить в такие моменты математическими категориями, но я не очень-то способен на это. Кроме того, минометы неточное оружие. Большой угол возвышения минометов способствует тому, что на летящую мину действует множество непостоянных величин, таких, например, как сила и направление ветра. Я все время молюсь, чтобы не допустить ошибку. Старший оператор счетно-вычислительного устройства Зерман - хороший парень. Он многому научил меня и уверен в моих способностях. Единственное, что хорошо - мои обязанности ограждают меня от выходов на боевые задания с пехотными крысами.

Сегодня получил письмо от Марии Анн. Хочет, чтобы после увольнения из армии я поехал в Швецию. Будет неплохо, конечно, если я останусь жив. Говорят, что 21 февраля мы будем участвовать в большой операции. Теперь мы уже приобрели кое-какой боевой опыт и готовы к такой операции.

31 января 1967 года

Работа передового наблюдателя одна из самых трудных и беспокойных. Ему приходится чаще других участвовать в патрулировании районов, потому что в каждом патрулирующем отделении должен быть наблюдатель, а у нас всего три передовых наблюдателя на шесть отделений. Условия для него неблагоприятные. Назначением на эту работу ведает сержант Паулсон. Пока он выбирает только негров и пуэрториканцев. По-моему, он хочет что-то доказать нам. Он всегда очень сердито смотрит на меня, когда я сижу у счетно-вычислительного устройства. Как только он появляется поблизости, меня охватывает чувство сожаления, что я не родился белым. Сволочное положение. Если бы только негры и пуэрториканцы могли рассказать миру, как к ним относятся в этой проклятой армии! Все самое трудное и самое плохое достается нам.

2 февраля 1967 года

Недавно я вдоволь насмеялся. Когда позавчера я нес вахту у радиостанции, сержант Паулсон задумал подкрасться в палатку, чтобы застать меня спящим. Я услышал, как он крадется, и выглянул из палатки. Паулсон как полз по земле, так и застыл. Я понял, что он хотел поймать меня, и не удержался, чтобы громко не расхохотаться. Паулсон был настолько посрамлен, что ему ничего не оставалось, как встать и уйти прочь. Ну и сволочь же он. Всегда говорит мне, что негры лентяи, не хотят помогать друг другу и тому подобную чепуху. Я сказал ему, что он дурак.

Все белые здесь такие. Но я все же думаю, что теперь кое-что изменится. Особенно здесь, где каждый хочет выжить. Однако для "господина Белого" это, кажется, не имеет никакого значения. Все негры во взводе начинают жаловаться и роптать, но, по-моему, недостаточно. Командир взвода лейтенант Олден обычно зовет нас, негров: "Эй, вы". Зерман, этот еврей из Нью-Йорка, кажется, тоже недоволен этим, но ему и самому нелегко. Сержант Гоулас поворачивает, куда ветер дует. Иногда он поступает по-человечески. Но бывает, что он относится к нам, неграм, как к грязным животным. Что за чертовщина! Может быть, на него давят?

Еще десять месяцев этой сволочной службы. Эти белые изводят меня больше, чем "чарли". Я многое усвоил здесь. Белые хорошие "преподаватели".

7 февраля 1967 года

Зловещее предзнаменование: Паулсон говорит, что я обрабатываю данные для стрельбы недостаточно быстро. Надо готовиться к службе не на транспортере.

9 февраля 1967 года