Дневник ангела-хранителя

— О нет, я не буду их выкапывать, — помахала рукой Роза. — Слишком много!

— Это ваша последняя? — Марго подняла с пола новую тетрадь в твердой обложке.

Роза взяла ее искривленными пальцами.

— Да, но теперь у меня слишком болит рука. Не могу больше писать.

Марго начала читать вслух. И по мере того, как она читала, маленькие параллельные миры, которые то появлялись, то блекли в ауре Розы, разворачивались, пока не наполнили всю комнату. Я наблюдала, как калейдоскоп образов всплывает передо мной: Роза-ребенок, родители зовут ее рассказать истории остальным членам семьи в Луизиане; потом мать, записывающая истории рядом с колыбелью; потом Роза в своем нынешнем возрасте, но тоньше, лучше сложенная, сидит за столом под окнами административного центра Колумбийского университета, окруженная мужчинами и женщинами в костюмах и парадных платьях, улыбающихся, как перед фотографом, и кто-то протягивает ей документ. Когда я напряглась, чтобы прочитать текст, он заставил меня вздрогнуть: «Пулитцеровская премия за достижения в области художественной литературы».

А потом видение остановилось на крупном плане того же документа, висящего в рамке на стене гостиной Розы, но не той гостиной, в которой она сейчас сидела. Та, что в видении, была втрое больше, с облицованным мрамором камином, коврами от стены до стены и атласными шторами цвета слоновой кости на окнах эркеров. Служанка сметала пыль с бесконечных фотографий в позолоченных рамках с изображениями любимых детей и внуков Розы, и — это заставило меня заплакать — на фотографиях были запечатлены выпускные вечера ее сыновей, их послужные списки, а один из сыновей пожимал руку президенту Рейгану. Насколько я знала, никто из ее детей не закончил средней школы.

Видение сложилось, а я стояла ошеломленная и задыхающаяся, пока не заметила, что Роза вернулась.

Марго листала тетрадь Розы.

— Потрясающе! — воскликнула она. — Почему вы это не опубликовали?

И тогда Рам, сидевший рядом с Розой, нежно взял ее за руку: Рози, ты не настолько хорошо пишешь.

— Я не настолько хорошо пишу, дитя, — покачивая головой, повторила Роза.

Книги для богатых людей, не таких, как ты! Роза, как автомат:

— Книги для богатых людей, не таких, как я…

— Чепуха! — перебила Марго.

Рам метнул на нее злой взгляд.

— Это прекрасно, — заявила Марго. — Вы сказочно пишете.

Рам заговорил громче. Тебе плевать на деньги. Деньги превращают хороших людей в плохих!

Тень упала на лицо Розы. Она повторила слова Рама. У Марго был озадаченный вид.

— Мне жаль, что вы так думаете, — мягко произнесла она.

Потом у нее появилась идея. Я тут была ни при чем.

— Могу я взять ваши тетради, чтобы показать мужу? Он тоже писатель.

Рам встал. Открыл свой грязный рот и заревел на Марго. Роза зажала уши, как будто у нее случился удар.

— Роза, что случилось? — потянулась к ней Марго.

— Просто уходи, — проскулила Роза. — Пожалуйста.

Но потом подалась вперед, протянула дрожащие руки и обхватила пальцы Марго своими узловатыми пальцами, сжав их на корешке тетради, лежавшей на коленях у Марго. Рам, стоя рядом с Розой и наблюдая за этим, топнул ногой в знак протеста. Роза открыла рот, чтобы заговорить, но почувствовала, что ей не хватает воздуха из-за негодования Рама.

— Иди, — снова прошептала она.

Марго недоуменно перевела взгляд с Розы на тетрадь, потом сделала шаг к двери.

Рам вытянул шею и посмотрел на старый деревянный вентилятор, висящий над головой Марго.

— Даже не думай, — сказала я, шагнув вперед.

Он глумливо ухмыльнулся мне, метнулся вверх и потянул за вентилятор.

— Быстрей! — завопила я Марго, прежде чем броситься на Рама и сбить его с ног.

Я наблюдала, как Марго закрыла за собой дверь комнаты; от вентилятора по штукатурке бежали трещины. Роза завыла. Рам поднялся и сердито взглянул на меня, ноздри его раздувались. Он согнул колени и приготовился напасть, но тут, без предупреждения, вода на моей спине превратилась в пламя. У Рама отвисла челюсть, он съежился, а потом спрятался, как таракан, в рамке фотографии первого мужа Розы.

И тут произошло кое-что, чего я не поняла. Роза встала передо мной, безмятежная, улыбающаяся. Она смотрела прямо на меня.

— Я готова, — произнесла она. — Сделай так, чтобы этот человек больше меня не беспокоил. Забери меня домой.

Она протянула руку, и я ее взяла. Я почувствовала, как Роза вошла в мое тело, прошла сквозь мои крылья, а потом исчезла.

Я провела ночь в квартире Розы, расхаживая туда-сюда, глядя на фотографии, которые она сберегала, плача из-за пустых кухонных шкафов, из-за прирученных крыс, живших у нее под кроватью, из-за грязной воды, еле сочившейся из древнего крана.

Я старалась выяснить, почему она выбрала это место, почему позволила себе съежиться в кулаке демона, вместо того чтобы жить той жизнью, какой ей полагалось жить. Но не нашла ответа.