Дневник артиста

Снимается сцена, как герой моется под душем. Душ строили прямо там. Большие листы какого-то материала с плиткой, туда вмонтировали краны. Потом помощник режиссера прошелся по плитке морилкой, и на кафеле появились характерные подтеки ржавчины. Ну, чистый душ. Над кабинкой нависает человек и через специальный круг льет воду в лицо актеру. А из этого круга смотрит камера и снимает глаза, в которые льется вода. Леха — настоящий герой, потому что он готов снимать и переснимать эту сцену, после того как ему закапали глаза «Визином».

4 июня 2003 года

Рассказ о съемках клипа на песню «Встану»-3.

Мы едем с героем на армейском газике без верха по проселочной дороге. Газик все время ломается, и у него отказывают какие-то, не разбираюсь, передачи. Я в своей кожаной куртке, а у него одна рука в гипсе. Нам звонят по рации, что вертолет уже вылетел и что можем трогаться. Тронулись. Через пару минут над нами нависает вертолет. С подножки свисает Женька с камерой. Все это хозяйство на расстоянии двух вытянутых рук над нашими головами. С вертолета командуют ехать на полной скорости. Мы несемся по дороге, над нами вертолет. Полное ощущение, что мы в каком-то американском фильме и нас, типа, ловит полиция. С вертолетом на хвосте мы разгоняем унылые машины дачников, мчимся по каким-то полям, выворачиваем обратно на аэродром, где как раз взлетает еще один такой же вертолет. В какой-то момент один вертолет у нас прямо по борту, другой сзади. Я тихо спрашиваю Леху: «Тебя когда-нибудь вертолет давил?» — «Нет», — говорит. «Тогда давай останавливаться».

Тройка истребителей заканчивает третий залет. Каждый раз, когда двое из них охватываются дымом и начинают закладывать фигуры высшего пилотажа, типа брюхом вверх нестись к земле или выкручивать петли, с земли командуют, чтобы борт один, два и три шли на посадку. Потому что управлению полетами это кажется слишком рискованным. Для того и нужен четвертый вылет, чтобы снять все рискованно. На борт одного из истребителей просится парень из нашей съемочной группы — он с детства мечтает полетать на истребителе. Ему запрещают есть. Сами знаете, каково лететь пообедавши, когда самолет выделывает всякие штуки в воздухе. Все, кто остались на земле, ждут, с каким лицом он вернется в вагончик. Возвращается разочарованным. Летел в том самолете, который как раз ничего не делал, шел ровно, а вот зато другие — и петли, и бочки, и все там, что положено…

5 июня 2003 года

Рассказ о съемках клипа на песню «Встану»-4.

Леха все дни проводит в гипсе. Добрые люди спорят, будет у него под гипсом чего с кожей или нет. В итоге со страху ему делают новую «руку» — чтобы можно было снимать и надевать легко.

Люди с аэродрома сэкономили на дымовых шашках, и поэтому на сцене катапультирования в дыму все обкладывают какой-то горящей ветошью и шинами. Дым черный и вонючий. Притом его недостаточно. Специально подруливают самолет, чтобы тут же работал, создавал ветер и дым бы увеличивался. Дыму больше не становится, зато все горящие тряпки радостно летят на людей. Ответственный за дым местный технарь по-прежнему уверяет, что дымить будет лучше шашек, только надо все это накрыть железным листом и запустить самолет для ветру еще раз. В это время в кабине, в этом подлом дыму, сидит Леха и катапультируется уже раз восьмой. Режиссеру картинка не нравится, и техники продолжают свои манипуляции с ветошью и подручным самолетом, а Леха все выбрасывается из кабины и выбрасывается.

Жутко похолодало. Градусов десять. Наконец-то моя куртка стала по погоде. Предлагают переснять на улице при этой погоде сцену в душе. Леха к этому готов.

Летчик на закате убегает между стоящих самолетов вдаль. Метров триста от камеры. Как-то странно он бежит, переговаривается между собой группа. У него ж рука ранена, а он чего-то ковыляет. Герой бежит, удаляясь и удаляясь. Потом кто-то объясняет, что он все съемочные дни пребывает в армейских ботинках на три размера меньше.

Камера снимает с самолета разбившийся истребитель, охваченный пламенем. Тайна, покрытая мраком, как они это сделали.

Герой только что приземлился и лежит в поле, со сломанной рукой, окутанный собственным парашютом. С трудом поднимает голову, и тут все понимают, что он слишком чистый. Героя начинают возить лицом по болотцу и валять в траве. Он становится совсем несчастным от этого, и сцена удается.