Дневник артиста

5. Мной были восстановлены после долгого перерыва отношения с моей старой подругой, певицей и композитором Пальчиковой (с которой мы снимали соседние комнаты в коммуналке десять лет назад), чтобы она мне аккомпанировала, а она не делала этого со времен своего музыкального училища — уже пятнадцать лет.

6. Мы отрепетировали с ней четыре раза. Это было сложно, потому что все заняты, и мы это делали ночью, когда офис освобождался, а работает он допоздна.

7. Мной были восстановлены отношения с моей первой преподавательницей вокала, с которой мы не виделись два или три года. Она дала мне два специальных урока вокала, чтобы петь романсы «плавно и нанизывая куплеты друг на друга». У меня это все равно не получается.

8. Охраннику было дадено 500 рублей, чтобы он не заметил, что рояль уехал. И вернулся.

9. Девушка-командир рояля вернула инструмент на место в два ночи и пешком дошла до дома. Издалека.

И вот я стою возле рояля, где сидит аккомпаниатор в красной олимпийке и джинсах, и громко пою: «Капризная-а-а-а, упрямая-а-а-а-а, вы сотканы-ы-ы-ы-ы-ы из роз-з-з». Времени где-то полдвенадцатого. Внизу шумит самая пафосная публика Москвы (это она сама про себя так думает). Надеюсь, что народ офигел. Потому что я этого ужасно хочу. Во всяком случае, тот, кто мог, точно офигел, хотя их было немного. И они были пьяны, так что ничего не вспомнят. А может, у меня иллюзии? Раздавали виски на халяву и пиво на халяву, устроители сняли помещение в четыре тысячи метров и привели живого слона. Слон пах. Было страшно душно и накурено. Плюс — всюду брызгали парфюмом для рекламы. Плюс к слону, я имею в виду — к запаху слона. Никто меня туда не затащил бы, не выступай я там. Хотя в какой-то степени это прикольно — какая-то ярмарка, карнавал, все вы…ваются друг перед другом, дамы в вечерних платьях и почти без ничего, девушки — то ли б…и, то ли так выглядят, непонятно. Певец Мангол говорит: «Вон там дают бесплатный виски». «Да ну, в лом в очереди стоять», — отвечаю ему. Он меня не понял. «Да брось, — говорит, — там все такие же, как мы». То есть он подумал, что я в пафосе, а я просто очереди ненавижу. Никита Козлов, вокалист группы «Сегодня ночью», чем дальше, тем больше мне симпатичен, говорит все время про то, как у них со звукозаписывающей компанией идут дела, — наверное, его эта тема волнует ужасно. Организаторы церемонии остались жутко довольны, а главный устроитель сказал мне, что в следующий раз, если я опять притащу рояль, они поставят подъемник и поднимут меня с ним на шесть метров, потому что «эпатаж должен быть высоким». Могу рассказать сплетню: я с устроителем плаваю в одном бассейне, только я плаваю, а он в шезлонге — думает, видимо, все время.

Перед церемонией мы встречались с Сашей Скляром. Мне, кстати, по секрету сказали, что он самурай. Надеюсь, это не тайна. А если тайна, то не сдавайте меня, потому что это мой дневник — что хочу, то и пишу. Скляр меня прослушивал в полуподвале, где была репетиционная база «Парка Горького» (которого, похоже, больше нету), а выше этажом, кстати, проходил мой первый сольный концерт год назад. Он (Скляр) прослушал, как я пою романс, потом сам мне спел, потом я ему. В итоге мы будем в конце марта петь в общем концерте — он, я, Ира Богушевская, Гарик Сукачев и, кажется, еще Глеб Самойлов. Если все получится, то это будет странно, потому что романсы — это для меня до сих пор был прикол, и впервые я буду петь их серьезно.

24 февраля 2003 года

Оказался почему-то выходной. Звоню знакомым дамам — узнать, правда ли вчера на церемонии было круто мной спето или только мне так показалось, а они мне в ответ: блин, мы не помним даже, что кому вручили, нам надо материал в номер сдавать, а ты спрашиваешь, как было… Точно-точно, вот каково братьям журналистам, мне-то все равно, кому что вручили, а им надо статьи в номер, никакой расслабухи.

Думаю, проверю-ка я свой почтовый ящик: artist@butch.ru. Елки, сорок два письма. Меня поймали за язык на встрече чата, и теперь мне припоминают мои же слова о том, что я всем буду отвечать с душой и без отписок. Два человека сравнили переписку со мной с:

1) общением с больным, который в коме;

2) игрой в теннис с компьютером.

Люди, которые пишут в первый раз, думают, что на письма отвечает некто другой, что письма ко мне если и дойдут, то через десятые руки, или не дойдут никогда, но они все равно пишут — в тайной надежде, или не надеясь совершенно, или зная, что я конечно же не отвечу и т. д…

На ответы на письма ушло три часа.