Дневник Аси Лазаревой. В поисках простой любви. Часть первая

Выходные исчезли из расписания. Без конца что-то «слетает». Заказанные тексты оказываются не заказанными. Авторов не посещает вдохновение. Редакционный «портфель» пустует. Валя говорит, что виноват выпускающий редактор. Выпускающий редактор сетует на отсутствие системы учета задач. Реклама не приходит. У дизайнеров нет нужных программ, а цветопередача их мониторов просто ужасна. Бухгалтерию, у которой они раньше стояли, такой расклад устраивал, а дизайнеры журнала почему-то ропщут, вызывая ненависть айтишников, которым на все это «баловство» жалко денег босса.

Я отвечаю за все это хозяйство. И именно я должна «выходить в мир», то есть обращаться к «властям» торговой компании, составляющей основной бизнес Эдуарда, и попрошайничать. Лестью, лаской и иногда шантажом добывать все необходимое.

Сотрудники торговой компании смотрят на странных людей из редакции с недоверием и легким презрением. Они ждут, когда очередная блажь покинет босса – и он нас разгонит. Босс не разгоняет. И мы вынуждены сосуществовать. В результате «редакционные люди», не по-офисному одетые и в целом инородные в этом месте, с опаской посещают места общего пользования и стараются лишний раз не высовываться из своей комнатушки, в которую утрамбованы все разом. А персонал торговой компании делает вид, что вовсе не шушукается о журнале у нас за спинами.

Я стараюсь не очень часто обращаться к Зине, хотя когда я забегаю утром поздороваться, она всегда улыбчиво говорит: «Заходи», «Обращайся» и «Посиди с нами». Я, конечно, не отказываюсь. Сидим, болтаем, знакомимся. Приятно, что здесь такие прекрасные женщины, что мы понравились друг другу и что есть, куда стукнуться за помощью в случае чего. Но все-таки журнал – это моя работа, поэтому я максимально стараюсь выгребать сама. Ну, по крайней мере, со сдачей номера в срок я должна как-то справиться, это точно в моих силах. Все остальное потом. И любовь тоже потом, даже удобно, что ее нет.

Стас Михайлов как путеводная звезда разведенок

Сегодня я забежала утром к Зинаиде Борисовне поздороваться и застала там новых для себя людей.

Я еще не со всеми тут обзнакомилась (ну, мне некогда, у меня журнал, решительно не влезающий в сроки). В кабинете было весело, Зина мне кивнула и певуче заизумлялась:

– С ума сойти, вы видели, сколько стоит билет на концерт Стаса Михайлова? Ну, я не понимаааю, как этот Стас Михайлов собирает стадиоооны, ну, кто на него хооодит? Это же разведенки с детьми!

– С детьми? – хихикнул один из мужчин.

– Ну, без детей, не придирааайся, не важно. Просто разведенки. Представляете, они там рыдают у него на концееертах. Я вообще не понимаааю, как это можно выносить? Нормальные люди это просто не могут слушать.

«Разведенка». Меня прямо обожгло это слово.

Я разведенка? Нет, я, конечно, знала, что я в разводе, но что такие, как я, называются «разведенки», не осознавала. В моем кругу таких слов никто не произносит. Видимо, поэтому я наивно полагала себя свободной женщиной, выполнившей социально одобряемую «программу минимум»: замуж сходила, ребенка родила. Дальше могу хотеть снова замуж, а могу и не хотеть, дело мое. Я считала, что это просто анкетные данные, все в курсе: и Эдуард, и Зинаида Борисовна. Оказалось, это значит,

что я «разведенка».

Блин, ну, нет! Так нечестно! Что же выходит: лучше жить с мужем, приобретая навыки ящерицы, быстро залезающей под диван, когда у того испортится настроение? Раньше, мне было ясно, что так жить нельзя, но я не знала, что меня будут назвать таким позорным словом, как «разведенка». Как будто кухонной тряпкой по лицу. Насколько непоколебимо должна быть уверена женщина в своем браке, чтобы называть других женщин таким словом? В этом мире разве можно быть в чем-то настолько уверенным? Ты не знаешь, не упадет ли тебе кирпич на голову и не разольет ли Аннушка масло… А тут брак! Другой человек рядом живет свою жизнь! Хорошо, конечно, что на свете бывают такие благополучные умные женщины, которые так правильно умеют выбирать мужей, что им не приходится потом сомневаться. Жаль, что я не такая…

– Тебе какую конфетку, Лазарева, фисташка или ваниль? – спросила меня Зина Борисовна.

Я вынырнула из своих мыслей и захотела страстно засвидетельствовать, что я никогда, никогда в жизни не была на концерте Стаса Михайлова, возможно, это приблизит меня к сообществу «нормальных» людей. Вместо этого я положила в рот конфетку, которую совершенно не хотела.

Первый вредоносный паттерн ускользает из-под носа

Боже мой, мне срочно нужно замуж, иначе я никогда не смогу считаться «нормальным» человеком.

Я и не предполагала, что статус «разведенок» так низок в нашей стране, а в этом месте он, видимо, стремится к плинтусу. А я совсем не занимаюсь этим вопросом. Я забила на это, потому что у меня же куча более важных дел. Может, я больше и не хочу замуж? Раз забила…

Стоп. Это что – он? Вредоносный паттерн? Оказывается,

я больше не хочу замуж. Вот это да…