Дневник бессмертного

– Анатолий Вершин. Извиняюсь за мой румынский, я его все еще учу. Я здесь совсем недавно. Когда-то эмигрировал из России, был проводником в этих горах. Теперь вот решил здесь отдохнуть. А кто вы?

– Мое имя Владислав, и я бы тоже не прочь отдохнуть.

– А он? – Анатоль кивнул на шагающего за нами Виктора.

– Мой друг из Франции. Он не понимает ни слова. – Я подарил искреннюю улыбку Виктору, по-прежнему изображавшему угрюмого молчуна, и приветственно кивнул еще двум монахам, вышедшим на крыльцо высокого дома.

При виде их взгляд Виктора оживился…»

– А теперь, господа, я бы хотел угостить вас глинтвейном и попросить нашего уважаемого историка – Владиша Керша, рассказать перед сном какую-нибудь древнюю легенду. – Голос Андруша заставил меня с сожалением оторваться от текста. Рядом со мной уселась Вера. Все остальные устроились там, где каждому было удобно. Кто-то занял кресло, кто-то оккупировал еще один диван, стоявший по другую сторону камина. Я машинально поискала взглядом Влада, тут же рассердилась на себя и внимательно взглянула на рассказчика.

Владиш поднялся и с улыбкой прошел к камину. Андруш подал ему стул. Тот развернул его так, чтобы видеть всех нас, и уселся, закинув ногу на ногу.

– Легенды… – Его голос на миг сорвался и тут же зазвучал важно и торжественно. – Румыния всегда славилась своими преданиями, чаще – мрачными. Впрочем, согласитесь, они, как ничто другое, щекочут нервы… А что? Не желаете ли услышать историю, леденящую кровь? – Он на мгновение замолчал и снова продолжил: – Итак… Вы верите в вампиров? Вы слышали когда-нибудь предания о Кровавой Княгине? Сегодня я хотел бы рассказать о предательстве и любви, о жизни и бессмертии. О том, что случилось больше четырех столетий назад! Тогда леса Румынии были богаты дичью, изобиловали ягодами и грибами, но… они не были мирными. Мало кто знает, что под их сенью шла неумолимая, непрекращающаяся война. Дети леса и бессмертные. За пищу. За угодья. За власть. И вот, родилось предсказание о том, что только дитя мрака и божественного света будет способно погасить войну, а может и вымолить прощение у Бога для всех отверженных. Была выбрана служительница мрака, и был указан воин Света… – Владиш помолчал, подозрительно оглядел всех нас и продолжил: – Однажды ночью под своды нерушимого замка въехал израненный рыцарь Бога. Его встретила очаровательная, милая женщина – хозяйка замка. Поведала, что осталась с двумя детьми совсем одна – муж был растерзан на охоте волками. И израненная душа воина дрогнула от печали, слышавшейся в голосе женщины, а сердце вдруг воспылало любовью к ее прекрасным чертам. В ту ночь, он, сам не ведая как, оказался на ее ложе. Воин вдруг поверил, что его путь закончен и он нашел свою гавань, но он не знал, что в его избраннице течет кровь бессмертных. Прошло четыре недели, и невообразимые перемены произошли в кроткой, прекрасной женщине. Богохульства и проклятия, извергающиеся из милого ротика избранницы, приводили его в изумление; жестокие наказания слуг сводили с ума и терзали душу. Наконец признав, что его избранница пленена демонами, воин Света покинул ее, чтобы вернуться со знаниями о том, как освободить любимую от сетей дьявола. Он не ведал, что в ее чреве уже растет его сын, дитя служителя бога и избранницы дьявола.

Рассказчик замолчал, а гости вполголоса принялись переговариваться. Из услышанного я поняла, что многие были не согласны с этой версией легенды и по мере сил и осведомленности привносили свои изменения в развитие сюжета. Владиш слушал и иногда опровергал то или иное мнение.

– Если честно, все это чушь! – раздался у меня над ухом тихий шепот. Вдохнув знакомый холодный аромат, я обернулась, рассчитывая увидеть Андруша, и нахмурилась. Облокотившись на спинку дивана, позади меня и заскучавшей от изобилия непонятных слов Вероники стоял Влад. – А вот ту тетрадку, что ты держишь на коленях, я бы внимательно прочел. Сразу видно, истинный раритет.

– Меня совершенно не волнует ни твое мнение, ни твое желание! – прошипела я в ответ. – Поэтому, если ты не против, я дослушаю легенду.

– К сожалению, на этом – все. Влахо всегда так заканчивает эту легенду. Потому что она так и осталась – легендой. Ведь никто не знает, что случилось с рожденным мессией и исполнил ли клятву его отец.

– Влахо? – Произнесенное собеседником имя меня будто обожгло.

– Ну да. – Проводник пожал плечами. – Простонародное сокращение. А… что-то не так?