В выпуске должны быть названы десять наиболее интересных и влиятельных жителей Нью-Йорка. Пока что я набрала девять. Выбрать еще одного — вопрос пары дней. Я проделала огромную работу но никак не могла подобрать десятого. Кстати, процесс застопорился еще до злополучного предложения руки и сердца в кинотеатре. Это мой первый материал в роли редактора, так что нужно навести лоск. Выпуск должен стать моим фирменным блюдом. Особенно теперь, когда над головой кружит стервятник Барри.
Я уверила всех, что через неделю список «лиц большого города» будет укомплектован.
Не могу больше. Три месяца делаю вид, что это неважно. Но меня это гложет. И вот я не выдержала — спросила Стивена, почему он выбрал такое, мягко говоря, нестандартное место, чтобы задать мне самый важный в жизни вопрос.
Едва последнее слово слетело с языка, я поняла, что натворила. Жених посмотрел на меня так, будто ему сообщили об отмене чемпионата НБА:
— Я хотел быть романтичным. Ты что, не помнишь? Мы ведь впервые поцеловались именно в фойе этого дурацкого кинотеатра!
О боже, а ведь он прав!
— Ты стояла в очереди за попкорном, а я не смог сдержаться, так вдруг захотелось тебя поцеловать. Ты была такая красивая.
Я помню этот поцелуй. Спонтанное проявление чувств. Меня охватила дрожь. Это был самый прекрасный поцелуй в моей жизни. И я забыла?!
Я, но не Стивен. Он сделал романтический жест, предложив мне руку и сердце на том самом памятном месте, где случился легендарный поцелуй, а я достаю его жалобами. Мой жених вопреки дурной наследственности был чувственным, нежным, трогательным, а я опозорилась, вела себя как последняя сволочь!
Сможет ли он простить меня? Смогу ли я сама себя простить?
Полагаю, Стивен все еще хочет на мне жениться, хоть я и бессердечная сука. Даже спорит со своими родителями по поводу числа гостей, которых они хотели бы видеть на нашей свадьбе. Ему удалось урезать список отца до десяти человек, но миссис Стюарт все еще настаивает на шестидесяти пяти, включая неведомого Ганса Линдстрома. Как выяснилось, он специалист по подбору очков и любимый клиент, прошлой весной миссис Стюарт преобразила интерьер его кабинета.
Участвуй я в их споре, упирала бы на то, что за пять тысяч долларов можно купить ограниченное число билетов на наше бракосочетание. Единственное, что мы можем позволить себе при таком бюджете, это школьная аудитория в Лав-Канале[26].
Но это я. Стивен оперирует другими методами. Он программист, и все его действия основаны на логике. Если рассудить логически, так ли уж обидится Ганс, если мы его не пригласим?
Для справки: правильный ответ — да, очень.
Сегодня я представила список «лиц большого города» на суд мистера Сполдинга. Он был восхищен моим выбором. Особенно десятым пунктом: преподобный Дай Джонг Чой, который за двадцать лет обвенчал более четырех тысяч пар в Нью-Йорке. (В «Прекрасной невесте» он значился как крупнейший специалист по вопросам законности брака.)
Катастрофа со списком гостей миновала. Мои родители сократили свои запросы до десяти, миссис Стюарт — до двадцати, а мистер Стюарт — до пяти. К несчастью, в число этих пяти входит Мисти и двое ее родственников. Стивен в бешенстве. Он всю неделю спорил с отцом, но тот ни в какую. Для мистера Стюарта появление Мисти и ее родственников на нашей свадьбе равноценно признанию этой особы в качестве его официальной метрессы.
Но Стивен на дух Мисти не переносит, его просто выворачивает, в буквальном смысле слова, когда отец говорит про нее «моя любовница», а миссис Стюарт впадает в бешенство. Она-то объявила всем однокашникам мистера Стюарта, что муж ушел от нее к мужчине. Сейчас соломенная вдова угрожает сжечь деревянную фигурку гнома, которую мистер Стюарт вырезал несколько лет назад. Фигурка стоит на заднем дворе и считается собственностью мистера Стюарта. Я впервые услышала об этом гноме. Стивен сказал, что фигура уродская, но мама хранила ее все эти годы из сентиментальных соображений. А теперь хочет сжечь.
Это напомнило мне о ледяной розе, больше похожей на мозг. Очевидно, отсутствие таланта к ваянию у Стива наследственное. Хорошо хоть, ему хватает ума не заниматься резьбой по льду постоянно.
Итак, мы вышли на окончательную цифру в сто двадцать человек, которую уж не сократить. Правда, если верить главе девятнадцатой «Прекрасной невесты», четверть приглашенных обычно не может посетить мероприятие. Останется девяносто — на двадцать человек больше, чем мы изначально планировали, но на сто тридцать меньше, чем было до дискуссии с родителями. Грех жаловаться.