Дневник Благодати

Еще один вопрос, который мне постоянно задают: «Всегда ли вы хотели стать писателем?» Мне приходится сознаваться в том, что, как и большинство мальчиков, я хотел стать пожарным или бейсболистом. Позже, во время учебы в аспирантуре Уитонского колледжа, мне нужно было найти работу, чтобы платить за обучение. Я обошел расположенные поблизости христианские организации, и единственное предложение сотрудничества поступило от Гарольда Майры, который в то время издавал молодежный журнал «Студенческая жизнь». В первый год я составлял отчеты о жизни в студгородке, писал тексты для буклетов, сортировал фотографии — в общем, выполнял в редакции роль мальчика на побегушках.

Гарольд создал атмосферу, в которой писательство ценилось выше всего остального, и с безграничным терпением наставлял своих молодых авторов. Откинувшись на спинку скрипучего деревянного стула, он мог сказать: «Филип, эта статья готова лишь на 80 процентов», и вскоре я понял, что этот эвфемизм означает: «Эта статья — просто дрянь, так что перепиши ее заново». Я в буквальном смысле изучал писательское дело. Вначале я работал над глаголами в действительном залоге, потом — над синтаксисом предложений, затем — над структурой абзацев и статей, и наконец — над тем, как писать книги. Писательскому делу можно научиться, и в самом начале мои познания о нем были почти нулевыми.

Я обнаружил, что процесс обдумывания жизненных переживаний и изложения их на бумаге прекрасно соответствует моей настороженной, замкнутой натуре. Я мог брать интервью и наблюдать за миром через заслонку журналистики. Время, проведенное в «Студенческой жизни», стало для меня хорошей школой, и я не знаю более удручающего дела, чем писать статьи о вопросах веры для испорченных американских подростков. Я выяснил, что контракт писателя — в руках его читателей. Стоит тебе упустить внимание аудитории, — и ты лишился работы.

Многие христианские книги написаны экспертами в своей области: пасторами, богословами, профессорами и другими специалистами. Я начинал свою карьеру журналистом, а журналисты по определению — люди широкого профиля, не являющиеся экспертами в чем-либо. C тех пор таковым себя и считаю. Только позже я смог обрести собственный голос: голос искреннего пилигрима, израненного церковью, который, просеяв непростые вопросы веры, нашел свой путь. Моя профессия для меня действительно большое благословение. Она позволяет выплеснуть на бумагу всю внутреннюю борьбу. Это призвание отражает мою собственную биографию.

После десяти лет, проведенных в «Студенческой жизни», я погряз в делах управления издательством. Мое время уже было занято не писательством, а изучением отчетов по распространению тиражей и проверкой маркетинговых бюджетов. Я не без страха ступил на путь независимого журналиста и одновременно с этим, как бы подчеркивая произошедшую перемену, переехал из пригорода в центр Чикаго.

Многие выдержки, представленные в этой книге, были написаны именно в тот период. Городская жизнь открыла мне новый мир — особенно учитывая, что моя жена была социальным работником среди местной бедноты. Мы жили в самом центре Чикаго, поэтому у меня как журналиста не было недостатка в рабочем материале. В те моменты, когда меня постигал творческий кризис, я отправлялся на прогулку и в течение нескольких минут обязательно встречал кого-то, кто бился в эпилептическом припадке, дебоширил у дверей бара или срывал нервы на проезжающем мимо водителе.

Тем временем «Студенческая жизнь» влилась в группу изданий вокруг журнала «Христианство сегодня», и я начал регулярно писать статьи для этого популярного христианского издания. Я вел колонку раз в месяц, чередуя выпуски с Чаком Колсоном. Некоторые из этих статей также представлены в данной книге. Кроме того, я стал посещать другие страны: иногда — с целью сбора материалов для статей, иногда — как участник туров, организованных издателями моих книг. Я научился отдавать должное разным взглядам на США и процветающую здесь версию христианства. Тем, кто исполнен цинизма относительно религиозно-промышленного комплекса США, я предлагаю простое лекарство: посетите страны, наподобие Бразилии, Филиппин или Китая, и поживите среди людей, воспринимающих Евангелие как неприкрашенную Благую весть.

В 1992 году мы приняли переломное решение переехать из центра Чикаго к подножию Скалистых гор в Колорадо. И там, и здесь я работал дома, но разница была поражающей. В Чикаго через окошко под потолком в своем кабинете я видел только колени прохожих и скудную живность в виде голубей и белок. Теперь же через такое же окно я созерцал величественные сосны и покрытые снегом горные вершины, а по нашему двору то и дело бродили лисы, олени, лоси, скунсы, сурки, медведи и рыси, а изредка — даже пумы.