Дневник Бриджит Джонс

126 фунтов, порций алкоголя – 2 (шерри, ох), сигарет – 3 (курила в форточку у Олконбери), калорий – 4567 (это все английский крем и бутерброды с лососевой пастой), звонков по 1471 выяснить, звонил ли Марк Дарси, – 9 (хор.).

Слава богу. Мама позвонила папе. Естественно, она просила не волноваться, заверила, что она в безопасности и что все будет хорошо, а затем сразу же бросила трубку. У Юны и Джеффри сидели полицейские, они прослушивали телефонную линию, прямо как в «Тельме и Луизе». Сказали, что она определенно звонила из Португалии, но точнее им выяснить не удалось. Мне так хочется, чтобы позвонил Марк Дарси! Ясное дело, его отпугнули мои кулинарные подвиги и криминальный элемент в нашей семье, но он слишком вежлив, чтобы сразу это показать. Связывающий нас «лягушатник», конечно, не имеет совершенно никакого значения на фоне того, что противная и назойливая мамаша Бриджит обворовала его родителей. Собираюсь сегодня днем навестить папу в облике трагической старой девы, отвергнутой всеми мужчинами, а не в том облике, к которому я так привыкла: в машине с шофером и с высококлассным адвокатом.

13:00. Ура! Ура! Как раз когда я уже выходила, зазвонил телефон, но я ничего не услышала, кроме гудков на другом конце линии. Потом звонок раздался снова. Это был Марк, из Португалии. Просто невероятно мило и чудесно с его стороны. Оказалось, что всю неделю, в промежутках между своими адвокатскими занятиями, он беседовал с полицией, а вчера вылетел в Альбуфейру. Тамошняя полиция выследила маму, но Марк считает, что все обойдется, потому что она явно не имела никакого понятия о делишках Хулио. Им удалось обнаружить часть денег, но Хулио ещё не нашли. Мама сегодня вечером прилетает домой, но ей придется сразу же отправиться в полицию, чтобы ответить на их вопросы. Марк сказал, чтобы я не беспокоилась, скорее всего, все будет о'кей, но на всякий случай, если возникнет такая необходимость, он уже договорился о выпуске под залог. Потом нас разъединили, и я даже не успела его поблагодарить. Рванулась звонить Тому, чтобы рассказать ему все эти невероятные новости, но вовремя вспомнила, что никто не должен ничего знать о маме, а кроме того, к несчастью, в последний раз, когда я говорила Тому о Марке Дарси, я, кажется, отозвалась о нем как о недоделанном маменькином сынке.

* * *

26 ноября, воскресенье

127 фунтов, порций алкоголя – 0, сигарет – 1/2 (больше не было возможности), калорий – бог знает сколько, минут, проведенных в борьбе с желанием убить маму, – 188 (по скромным подсчетам).

Кошмарный день. Ждала маминого прибытия сначала вчера вечером, потом днем. Три раза порывалась поехать в Гатвик. Наконец выяснилось, что она прилетает сегодня вечером в Льютон, с полицейским эскортом. Мы с папой готовились к встрече с человеком, резко отличающимся от того, к которому мы привыкли, наивно предполагая, что на маму сильно повлияло все то, через что ей пришлось пройти.

– Отстаньте от меня, вы болван, – послышался голос из коридора, по которому шли прибывшие. – Мы теперь на британской земле, я уверена, что меня будут узнавать, и не хочу, чтобы все видели, как я иду под руку с полицейским. О, вы знаете, кажется, я оставила шляпу в самолете.

Двое полицейских закатили глаза, а мама, облаченная в черно-белый клетчатый пиджак в стиле шестидесятых годов (очевидно, она тщательно подготовилась, чтобы её костюм сочетался по цвету с полицейской формой), с косынкой на голове и в темных очках, устремилась обратно в багажный зал. Офицеры устало потащились за ней. Через сорок пять минут они все вернулись. Один из полицейских нес широкополую шляпу.

Когда они попытались посадить маму в полицейскую машину, произошла битва не на жизнь, а на смерть. Папа, весь в слезах, сидел в своей «сьерре» на переднем сиденье, а я пыталась объяснить маме, что ей надо поехать в полицейский участок, чтобы выяснить, несет ли она какую-либо ответственность, но она только повторяла:

– О, не говори глупостей, дорогая! Иди-ка сюда. Что это у тебя на лице? У тебя есть носовой платок?

– Мам, – увещевала я её, пока она доставала носовой платок и плевала на него. – Тебе могут предъявить обвинение в уголовном преступлении, – я отчаянно запротестовала, когда она попыталась вытереть мне лицо. – Думаю, ты должна спокойно поехать в полицию с этими офицерами.

– Посмотрим, дорогая. Может быть, завтра, когда я разберу корзину с овощами. Я там оставила два фунта «Короля Эдварда» – могу поспорить, они проросли. Никто, конечно, не прикасался к цветам, пока меня не было. И спорим на что угодно, что Юна не выключила отопление.

Лишь когда подошел папа и коротко сообщил ей, что дом будет конфискован, включая и корзину для овощей, мама наконец умолкла и обиженно позволила усадить себя на заднее сиденье машины рядом с полицейским.

* * *

27 ноября, понедельник

127 фунтов, порций алкоголя – 0, сигарет – 50 (йес-с-с! йес-c-с!), звонков по 1471 с целью выяснить, звонил ли Марк Дарси, – 12, часов потраченных на сон, – 0.