Дневник Бриджит Джонс

57 кг (черт возьми, не могу избавиться от многолетней привычки взвешиваться, особенно после страданий из-за беременности – надо будет как-нибудь потом от этого полечиться), алкоголь: 6 порц. (ура!), сигареты: 25, калории: 1895, мгновенная лотерея: 3 бил.

Все утро слонялась по квартире, оплакивая утраченное дитя, но потом немного взбодрилась: позвонил Том и предложил в обед выпить по бокалу «Кровавой Мэри», чтобы зарядиться хорошим настроением на выходные. Вернувшись домой, обнаружила сообщение от мамы. Раздраженным голосом она проинформировала меня о том, что уезжает в санаторий и позвонит позже. Интересно, что стряслось. Наверное, утомилась от осыпающих ее бриллиантами «Тиффани» поклонников и назойливых агентов конкурирующих телекомпаний, предлагающих ей работу.

23.45. Только что из Манчестера звонил Дэниел.

– Как прошла неделя?

– Великолепно, спасибо, – бодро ответила я. Великолепно, спасибо. Ха! Где-то я читала, будто главное, что может дать женщина мужчине, – это чувство покоя. Поэтому вряд ли стоило, раз уж у нас только-только завязался настоящий роман, рассказывать ему, что, как только за ним закрылась дверь, у меня начались нервные припадки и истерика из-за несуществующей беременности.

Ну и ладно. Какая разница. Завтра вечером мы встречаемся. Ура! Ля-ля-ля-ля-ля.

Суббота, 6 мая: празднование Дня Победы

57,6 кг, алкоголь: 6 порц., сигареты: 25, калории: 3800 (надо же отпраздновать годовщину отмены продуктовых карточек), выигрышные номера в лотерее: 0 (плохо).

Не по сезону жаркое утро я начала с того, что попыталась вызвать в себе бурю чувств по поводу победы, освобождения Европы, ура-ура и т. д. Но, честно говоря, эмоции у меня крайне скудные. Ощущаю себя «за бортом», если уж подбирать более точные слова.

Дедушек у меня нет. Папа весь в мыслях о торжестве, которое устраивают у себя в саду Олконбери и на котором он, по непонятной причине, будет печь блины. Мама едет в свой родной Челтнем отмечать победу жареным китовым мясом, возможно и Жулиу вместе с ней. (Слава богу, она не закрутила роман с немцем.)

Никто из моих друзей ничего не устраивает. Нам было бы странно веселиться и радоваться жизни в такой день, или возникло бы ощущение, что мы нагло пытаемся пристроиться к чему-то, что к нам не имеет никакого отношения. Я ведь даже в виде яйцеклетки не существовала, когда закончилась война. Пустым местом была, когда они там сражались и варили джем из морковки.

Неприятно это осознавать. Подумываю, не позвонить ли маме, чтобы спросить, начались ли у нее уже месячные, когда закончилась война. Интересно, яйцеклетки образуются поочередно или же они все в законсервированном виде хранятся в организме с рождения и, когда наступает пора, приходят в действие? Может быть, я как-то почувствовала войну, будучи законсервированной яйцеклеткой? Вот если бы у меня был дед, тогда я могла бы примазаться к празднику под видом заботливой внучки, поздравляющей дедушку. А, к черту все, пойду по магазинам.

19.00. От жары мое тело разбухло до слоновьих размеров. Больше никогда не загляну в общие примерочные. Я попыталась стянуть платье через голову, а оно застряло у меня под мышками и мешком топорщилось над головой, пока я исполняла какой-то африканский танец, дергая его и так и сяк. Складки на животе и толстые бедра оказались на всеобщем обозрении, к великой радости хихикающих пятнадцатилетних девиц. Когда я решила стянуть чертову хламиду через низ, она застряла у меня на бедрах.

Терпеть не могу общие примерочные. Все украдкой поглядывают друг на друга, и никто не смотрит прямо в глаза. Там всегда найдутся девушки, которые потрясающе выглядят в любом наряде и, зная это, крутятся и так и этак, встряхивают волосами, принимают модельные позы и спрашивают у подруги: «А это платье меня не полнит?» – причем подруга обязательно будет толстухой, похожей на бегемота, что на нее ни надень.

Да и вообще, весь мой поход по магазинам был полной неудачей. Мне известно, что секрет успешного обновления гардероба – купить несколько вещичек от Николь Фари, «Уистлз» или «Джозеф», но их цены меня так ужасают, что я опрометью несусь обратно в «Мисс Селфридж» или «Уэрхаус» и прыгаю от восторга при виде россыпи платьев по тридцать четыре девяносто девять. Потом одно из них застревает у меня на голове, и я иду в «Маркс энд Спенсер», потому что там можно обойтись и без примерки, и ставлю галочку, что хоть что-то купила.