Дневник черной смерти

— Прежде всего ехать со мной в Париж. Взять с собой мальчика. Там вы будете в безопасности, поверьте мне. Когда мы там окажемся, я отправлю своих людей разведать, как развиваются события. Потом мы взвесим наши возможности и обдумаем, что делать дальше. Как только о помолвке будет объявлено, многие поедут в Англию. Вы вполне можете затеряться среди них.

— И быть узнанным.

— Конечно, риск есть.

— И что я смогу сделать с малышом на руках?

— Если мы решим, что это разумно, он может остаться в Париже, в моем доме, и жить среди слуг. — Де Шальяк помолчал, давая Алехандро возможность обдумать свое предложение. — В данный момент его святейшество пребывает в добром здравии, и вообще он не такой требовательный пациент, как его предшественники. Я попрошу его отпустить меня в Париж в интересах работы над «Хирургией». Не сомневаюсь, он пойдет мне навстречу. Вы можете ехать как мой помощник; это, наверно, разумнее всего.

Он не стал говорить Алехандро об уже полученных от своих людей сведениях, что король приказал с удвоенными усилиями искать лекаря-еврея, найти его и доставить в Англию. О таких неприятных вещах можно сообщить и позже, уже оказавшись в Париже.

Неожиданно он вздрогнул и раскашлялся. Взгляд Алехандро мгновенно метнулся к нему.

— Вы бледны, коллега. — Он встал, подошел к де Шальяку и пощупал его лоб. — Да у вас лихорадка!

Де Шальяк оттолкнул руку Алехандро.

— Слишком сильные эмоции. Видите, что они делают с человеком? Не пренебрегайте моим советом, действуйте спокойно и осмотрительно, а не то вам грозят печальные последствия.

Алехандро промолчал; такова натура де Шальяка — командовать им, и теперь он не станет обижаться, как когда-то. Он снова сел в кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза, угнетенный серьезностью ситуации, в которой оказался.

«И снова, — с горечью думал он, — мне приходится покидать безопасное место. И снова я должен бежать».

Глава 4

— Может, это просто отклонение в пределах статистической погрешности? — спросил Том.

— Конечно, — ответила Джейни, хотя и не слишком уверенно. — Найдется множество объяснений. Скопление неизвестных бактерий не обязательно предвещает проблему.

— Нужно поговорить с Кристиной. Сразу после обеда.

Возникла пауза того рода, когда два человека усиленно размышляют над одной и той же проблемой. И хотя их мысли двигались разными путями, итог, причем весьма неутешительный, был один и тот же: «Как нам уцелеть?»

Рука об руку муж с женой зашагали к дому и вскоре достигли той самой возвышенной точки, откуда закат так манил Джейни своей красотой. Последние лучи солнца сквозь голые ветки деревьев падали на долину и плясали оранжевым золотом на спокойной воде. Том взял Джейни за руку и заставил ее остановиться.

— Нам пора возвращаться, — сказала она.

— Подожди. Просто постой рядом и порадуйся вместе со мной.

Он притянул Джейни к себе. Поток душевного тепла и ощущения безопасности омыл ее, мгновенно рассеяв все тревоги.

— Иногда я спрашиваю себя, будут ли закаты так же прекрасны, когда из атмосферы улетучатся все загрязнения, — задумчиво произнес Том.

— Что ты имеешь в виду?

Он удивленно посмотрел на нее.

— Никаких автобусов, никаких автомобилей, никаких электростанций на угле.

— Может, где-то они еще есть.

— Ты мечтательница, любовь моя. Их больше нет.

— Этого мы не знаем.

Том сжал ей руку.

— Ну, надеюсь, ты права. И если кто-то уцелел, то настроены они дружелюбно.

Они стояли, наслаждаясь сияющим спокойствием момента.

— Я чувствую себя такой незначительной, когда смотрю на мир отсюда. Конечно, в эти дни чувствовать себя незначительной — мое обычное состояние, но это другой, лучший род незначительности.

— Ага, — сказал Том. — Незначительная часть огромной вселенной, а не незначительная часть пищевой цепочки.

Это замечание заставило ее улыбнуться.

— Кстати, о пище. Курица уже наверняка готова.

Они оставили закат догорать в одиночестве и свернули на вымощенную кирпичом дорожку.

* * *

Стоило им войти внутрь, как из-за угла выскочил Алекс и прыгнул в объятия отца, не обращая внимания на то, что одна нога у того еще в сапоге, а другая уже нет.

Сара ненамного отстала от приятеля; Джейни обняла худенькие плечи девочки, любуясь изумительными рыжими волосами, россыпью веснушек и улыбающимся щербатым ртом.

— Покажи мне свои ямочки, — попросила она.

Сара зажмурилась и широко улыбнулась. Совершенно одинаковые ямочки на обеих щеках неопровержимо доказывали, что она дочь Кэролайн Розов.

— Кто хочет посмотреть, как я умею сворачивать трубочкой язык? — спросила девочка.

— Хвастунишка! — закричал Алекс.

— А ты так не умеешь! — поддразнила его Сара.

— Ну и что?

— Хватит! — Из-за угла появилась Кэролайн. — Это не талант, Сара, просто врожденная черта и, кстати, совершенно бесполезная. Отправляйся мыть руки.

Алекс вытянул язык, никак не желающий сворачиваться трубочкой. Сара сделала ему «нос», посмотрела на мать и сказала:

— Но мы уже мыли руки, когда пришли.

— Вымой снова или окажешься в темной спальне, пока все остальные будут обедать.

Алекс вопросительно посмотрел на Джейни.

— И ты тоже, — сказала она.

Дети с ворчанием убежали.