Дневник для Стеллы

26. Сегодня за обедом у лорда-казначея собралась большая компания. Прайор никогда своего не упустит: он куда более ловкий придворный, нежели я, и мы со дня на день ожидаем, что он будет назначен комиссионером по таможенным пошлинам. Говорят, что в непродолжительном времени еще множество должностных лиц будет смещено со своих постов. Лорда-казначея порицают за медлительность в этом деле, однако, думается мне, он мешкает неспроста. Моего соседа Эттербери все еще кормят обещаниями, хотя место декана Крайстчерч-колледжа вот уже шесть месяцев как пустует, и Эттербери, конечно, весьма этим раздражен. Вы сейчас, я думаю, готовитесь к поездке в Уэксфорд, и бедняжка Дингли вся в заботах и волнениях и то и дело бранится. Как долго вы там пробудете? Окажусь ли я в Дублине до вашего возвращения? Не падайте и не ушибайтесь, и не переверните карету. Любите друг друга, будьте примерными девочками и пейте за здоровье Престо воды, мадам Стелла, и добрый эль, мадам Дингли.

27. Секретарь взял с меня слово, что я приду к нему сегодня на обед, нам предстояло обсудить с ним множество всяких дел, но вместо этого он явился только к четырем и привел с собой Прайора, совсем забыв о нашем уговоре, и мы так с ним ничего и не сделали. Я оставил его в восемь и, зайдя к миссис Ваномри, чтобы переодеться, застал там cэра Эндрю Фаунтейна за ломбером с леди Эшбернхем и леди Фридерикой Шомберг, а леди Мери Шомберг[547] и леди Бетти Батлер и прочих за беседой; это напомнило мне, как бывало декан, Стойты, Уоллсы и Стелла сидели за картами, а мы с Дингли наблюдали за их игрой. Я, как последний олух, проторчал там до десяти. Леди Эшбернхем чем-то напоминает Стеллу, поэтому я помогал ей и желал хороших карт. Уже поздно.

28. Так-с, однако мне уже пора ответить на письмо от наших МД. Приближается суббота, а я еще не исписал даже эту страницу. Престо, право же, стал изрядным лентяем, но через неделю Престо переедет в Лондон: так велел господин секретарь, и после этого мы с ним, по-видимому, отправимся на несколько дней в Виндзор, где у него будет досуг поразмыслить над одним делом, которым мы с ним теперь заняты. Сегодня наше Общество (его не следует называть клубом) обедало у господина секретаря; нас было только восемь человек, а остальные либо прислали свои извинения, либо находились в отъезде. Мы просидели до восьми и выработали устав нашего Общества, а потом я пошел попрощаться с леди Эшбернхем, которая завтра уезжает из города, как и многие мои знакомые, так что Лондон теперь очень опустел. Сам я намерен совершать нынешним летом только непродолжительные поездки и не стану надолго отлучаться из Лондона. Дни становятся все короче. На фрукты нынче рассчитывать не приходится из-за урагана. Ваш герцог Ормонд все еще в Честере, и, возможно, что это письмо прибудет к вам одновременно с ним. Дело Стерна потерпело полную неудачу; в казначействе настаивают на том, чтобы оно было направлено обратно в Ирландию и рассмотрено местными таможенными чиновниками, и я, при всем своем влиянии, ничего не мог изменить, хотя чуть было не рассорился с секретарем казначейства, который доводится двоюродным братом лорду-казначею и мой добрый друг. Похоже, все шаги, которые он предпринимал до сих пор, были ошибочными; так, по крайней мере, говорят, что в сущности одно и то же. Я от души об этом сожалею и держусь мнения, что они неправы и обошлись с ним очень уж сурово, но ничего больше поделать не могу.

29. Стиль имел наглость написать мне, чтобы я уговорил лорда-казначея сохранить должность за одним из его приятелей; я, кажется, уже рассказывал вам, как они с Аддисоном удружили мне за все услуги, оказанные мной Стилю, и что я обещал лорду-казначею никогда больше не заступаться ни за одного из них. Обедал вместе с сэром Эндрю Фаунтейном у миссис Ваномри. Дилли Эш эти две недели был в Лондоне, я дважды видел его; он провел четыре дня в поместье лорда Пемброка, состязаясь с ним в сочинении каламбуров. Его физиономия в полнейшем порядке. Нынче вечером я провел два или три часа у лорда-казначея, который раз двадцать именовал меня доктором Томасом Свифтом: это его способ дразнить меня. Я оставил его в девять и к десяти добрался домой, как подобает джентльмену, а на ваше маленькое письмо, плутовки, отвечу завтра утром.