Дневник для Стеллы

Я вас обманул, исписав все поля, вы уж меня извините, — сам не заметил, как это получилось, просто писал все шире и шире, точь-в-точь, как Стелла. Дурочки, да ведь она пишет вот так, вот так, этаким манером, буковки мелкие, как яички, по пенни за пару. — Ну вот, опять стали вертеться на языке эти слова: «Больной старик…»; теперь мне от них до завтрашнего дня не избавиться. — Герцог Мальборо говорит, что он ничего так сейчас не желает, как придумать какой-нибудь способ умилостивить доктора Свифта; он заблуждается, самые беспощадные памфлеты против него были написаны не мной[763]. Господин секретарь знает об этом со слов одного из приятелей герцога. Я, разумеется, не стану попирать его теперь, когда он низложен; хоть я и питаю к нему неприязнь, однако полное его отстранение не одобряю. — Нынче утром ко мне пожаловал Бернидж; он все приводил какие-то жалкие оправдания своего столь долгого отсутствия, но меня это нисколько не трогает. Принц Евгений не обедал в воскресенье с герцогом Мальборо, но зато посетил вчера вечером ассамблею у леди Бетти Джермейн, где собралось множество дам, жаждавших его лицезреть. Мы с мистером Льюисом обедали нынче у нашего близкого приятеля. Утром я пошел повидаться с герцогом Ормондом, который назначил мне встречу на час дня в Кокпите, но так его и не дождался; я посидел некоторое время с герцогиней. Положение дел не кажется нам пока таким уж обнадеживающим. Домой я возвратился рано и намерен сейчас заняться делами: сесть кое-что написать.

9. Прошлой ночью я улегся спать только в начале третьего, но еще не было и трех, как меня разбудил какой-то шум: мне, показалось, что кто-то пытается открыть окно. Некоторое время я лежал, не шевелясь, думая, что это мне только почудилось, но так как шум продолжался, я встал и подошел к окну, после чего все затихло; не успел я однако снова лечь, как шум возобновился, и притом с еще большей настойчивостью; тогда я опять поднялся, стал звать на помощь и зажег свечу: оказалось, что грабители уже успели приподнять оконную раму на целый ярд. Под моими окнами выступают большие навесы и, хотя моя квартира этажом выше их, если бы воры догадались на них взобраться, то очутились бы почти вровень с моим окном. Мы обнаружили потом их следы и осколки разбитого стекла. Стражники сказали нам сегодня, что видели их, но поймать не могли, потому что как раз в это время преследовали неподалеку отсюда других негодяев, которым удалось ограбить дом на Саффолк-стрит, через одну улицу от нас. Говорят, будто это все — моряки, уволенные недавно со службы. Я пошел разбудить слугу, но обнаружил, что его кровать пуста; судя по всему, он частенько ночует в другом месте. Нынче утром я объявил ему, что считаю его соучастником грабителей. Он — отъявленный пройдоха, и я прогоню его в ту же минуту, как приеду в Ирландию. После этого происшествия я сегодня же установил перед каждым окном моей столовой и спальни двойные железные решетки, а кошелек засунул в нитяный чулок, который спрятал между своим изголовьем и стенной панелью. Мы с Льюисом обедали нынче у одного нашего старого приятеля-шотландца, который пригласил кроме нас герцога Дугласа[764] и еще нескольких шотландцев.

10. Сегодня, как вам известно, день нашего Общества, однако герцог Ормонд не мог присутствовать, потому что обедал с принцем Евгением. Мне пришлось пожертвовать гинею в пользу поэта, сочинившего стихотворение про обезьян[765], приспособив эту историю применительно к герцогу Мальборо; все остальные уплатили по две, кроме обоих лекарей[766], последовавших моему примеру. Признаться, мне не по душе этот обычай, и я не дам больше ни единого пенса. Вечер я провел у лорда Мэшема, куда пришел и лорд-казначей. Мне не нравится выражение его лица и не нравится нынешнее положение вещей. Одним словом, как говорится в одной старинной поговорке: не видать нам прочной власти и покоя, покамест Сомерсеты вхожи в королевские покои.