У бедняков убогий кров,Нет ночью места для коров.Едва пройдет Михайлов день[1076],Вблизи шотландских деревеньВ холодном сумрачном краюКоровы бродят по жнивью;Сквозь шкуру светится скелет,На пастбище травинки нет;Коровы бедствуют в ненастьеИ стойко держатся в несчастье;Дождь в мае землю оросит,На нивах злаки воскресит;Росистая ночная тьмаКоровам ниспошлет корма;Корова в теле вновь тогдаИ, словно телка, молода;Как будто бы весной готовКотел Медеи[1077] для коровИ от коровы недалекТот, кто Европу в миг завлек.[1078]Ты скажешь, был я неучтив,Тебя с коровою сравнив?Но в этом суть, поверь мне, Стелла,Зимой ты тоже спала с тела.Весною смело в путь пустись.Поедешь в Килку ты пастись!Там воздух вновь тебя прельстит,К тебе вернется аппетит,И ты, блуждая по лугам,Вновь нагуляешь тело там,И заиграет в жилах кровь.Себя ты к этому готовь!Ты только имя сохранишьИ свой заслуженный престиж.Когда живое существо —Кровь, плоть и больше ничего,Кровь обновив и телеса,Возникнет новая краса.Среди травы, где жаркий свет,Вернешь свои пятнадцать лет.Такой сплетешь себе венок,Что сквайры все собьются с ногИ в сапогах со звоном шпорВ сопровожденье гончих сворОбгонят судей франтоватыхИ слуг, подпасков простоватых,Чтобы до утренней звездыТвои поцеловать следы.Однако, стих запомнив мой,Вернись ты вовремя домой.Михайлов день придет опять;Начнешь ты, Стелла, вес терять.И в Килку сквайры ни ногой,Дичиной заняты другой.В морозы дома нам не страшно.Найдется здесь вино и брашно.