Дневник дрянной девчонки

Потом Толик повез меня домой. Возле подъезда началось самое волнующее. Мы целовались так, что недоставало дыхания. Какие возбуждающие вещи он умеет шептать на ухо, как сладко при этом дышит. Речь шла о том, что такого мужика как он, у меня не было и не будет, что завтра он заставит меня истечь, замучает долгими ласками, а потом войдет так, как будто разрежет ножом. Толик залез мне в трусы, под бюстгальтер, он очень умело ласкал меня, безумно умело. Сказал, что мое тело — как китайская фарфоровая статуэтка, такое же изящное. "Где же ты раньше была? Почему ты мне раньше не показала, что ты такая классная? Ты такая же поведенная на сексе, как и я. Мы же затрахаем друг друга!". Оставалось дождаться только завтрашнего дня, когда он меня "возьмет". Я вышла из машины, и меня удивило, что мир еще существует, как будто ничего не случилось. А ведь случилось же! Моя мечта, самый успешный и интересный из преподавателей, личность невероятно притягательная и харизматичная, ласкал мой клитор. Какие неописуемые эмоции! Я пришла домой около 12-ти, изнуренная ласками. Мама ругалась, Ангел весь вечер звонил, но какое это имеет значение, когда я так счастлива?

Весь следующий день я пребывала в сладостном ожидании, вспоминала вчерашний вечер, фантазировала о сегодняшнем, как Толик меня возьмет… В начале шестого, он позвонил и сказал, что не сможет, извинился, но шеф дал ему задание, которое он выполнит через часа два, потом еще нужно отчитаться. Какое разочарование, какие разбитые надежды. Я сказала, что понимаю — от него не зависит. Во время разговора, я сидела на своей волонтерской работе, после собралась и сразу уехала. По дороге домой, в маршрутке, мне неожиданно снова позвонил Толик: "Где ты? Выходи!". Я вышла, и скоро он приехал за мной, оставив работу ради этого вечера.

К нему мы поехать не могли, ко мне тоже, поэтому мне предстояло пережить первый неприятный момент — в машине он стал по мобильному договариваться с хозяевами каких-то квартир, чтобы снять что-то на вечер. Звучало это вульгарно и унизительно. Кроме того, в своих фантазиях я не видела квартиру за почасовую оплату. Это могла быть кафедра, его кабинет, машина, гостиничный номер, но никак не чья-то квартира. Толик сказал, что все гостиницы в Киеве он знает и все они плохи. М-да. Когда мы приехали в место, должное оказаться "хорошим", он посоветовал мне не разуваться в коридоре, так как мало ли, насколько здесь грязный пол. М-ДА. Какие основания были полагать, что постелью тоже можно не брезговать? Хотя, тогда мне было все равно, квартира — так квартира. Не разуваться? Хорошо, пол может быть действительно грязный, но про постель я так думать не буду. Там все было нормально. Хорошо. Толик старался, он комбинировал грубость с нежностью, исполнял мое желание, делал то, о чем, он знает, я фантазировала, и спрашивал при этом: "Ты так хотела?". Один маленький нюанс — его слабая эрекция и попытки это скрыть. Комплекс вырисовался сразу: я разрежу тебя как ножом — он сам бы хотел этого. И вопрос о девственности обрел теперь свое настоящее значение. Глупый! Я получала удовольствие от него, а не от его члена. От того, как он брал меня за волосы и резко тянул мою голову на себя, а потом целовал в шею, от его сексуальности, от ласк, от осознания, что я добилась того, чего хотела, в конце концов! По-моему, он так и не кончил, но попыток не возобновлял. После секса мы полежали еще в постели, поговорили. Звонил Ангел, я ответила, что ему не очень понравилось. Скоро Толик отвез меня домой, быстро попрощался и уехал из моей жизни.

Я не сразу поняла, что это все. Федотов всегда говорил так, будто будет еще много чего, возможно, пытаясь сгладить ситуацию таким образом. В постели сказал, что мое тело еще предстоит узнать, что в следующий раз надо бы сделать мне массаж. В машине он спросил: "Мы правда не перестанем общаться?". На следующий день прислал сообщение: "Умопомрачительная". Потом я в разное время написала ему несколько смсок, на не многие из которых он ответил. Пару раз созвонились. Конечно, он недостаточно успел узнать меня для того, чтобы успеть забыть. Он стал сознательно избегать контактов со мной.