Дневник Феликса (СИ)

- Так ищите! Она, по идее, должна быть в том районе, - майор выдохнул, - Вон отсюда. А завтра с утра я жду вас в то же время на том же месте. И не дай бог вы за эти сутки не продвинетесь в расследовании...

- Так завтра первое мая, - протянул Сергей.

- Правильно, день труда, - Сергей ухмыльнулся, - Но так как к этому празднику вы отношения не имеете, то будете работать.

Глава 9. Дневник Феликса, 30 апреля, вечер

Вчера было не до дневника. Похороны, всякие мутные разговоры, еще заказы... Да и не до Данилы было. Я его покормил пару раз, зашил порванный мною же зад и запер в комнате. Но сегодня с утра, когда поступили деньги мне на счет за проделанную работу, я откровенно заскучал по его обществу.

Я зашел в комнату пленника, когда он опять лежал, свернувшись в клубочек. Я часто застаю его в такой позе эмбриона. Я думаю, что Данила бессознательно от меня закрывается таким образом. Войдя, я сдернул с него одеяло и, повернув мальчишку на спину, развел ему ноги и сел между ними. Мне нравится так делать, потому что тогда глаза Данилы из пустых превращаются встревоженные, а еще он мило краснеет, а мне нравится, что у него не пропало чувство стыдливости.

Я провел рукой между его ягодицами и стал разминать дырочку, глядя в его лицо, однако Данила как всегда в таких случаях отвернулся, кусая губы.

- В глаза гляди, девочка, - я достал из кармана анальные шарики и начал запихивать их по одному внутрь пленника, который теперь послушно смотрел мне в лицо, но, к моему удивлению, не показывая никаких эмоций, - Кстати, ты заметил? Шарики розовые, думаю тебе должно нравиться.

Реакции ноль. Или этот гаденыш выделывался, или просто замкнулся в себе. В тот момент я еще не знал, что с ним, поэтому продолжал нагнетать. Хотя... это был мой план, который я мечтал реализовать уже давно. Оставив половину цепочки снаружи, болтающейся между ног, я вытащил из сумки чулки с поясом, туфли на шпильке и все тот же собачий ошейник, который я в целях безопасности обычно снимал с пленника, когда он оставался в одиночестве.

- Одевайся...

Тут взгляд Данилы на мгновение снова оживился. На нем было написано не просто удивление, это было, простите, охуение, иначе и сказать нельзя.

- Я не девочка, - выдавил из себя пленник и тут же огреб по морде. Это подействовало стимулирующе, и мальчишка оделся, теперь чувствуя себя еще хуже, чем до этого. Я заставил его подняться, чуть придерживая, чтобы он привык стоять на каблуках. Однако Данилу качало и бороться с этим было сложно. А еще сложнее было заставить его сделать хотя бы пару шагов. Сообразив, что мы так никогда не дойдем до моего кабинета, я перекинул мальчишку на плечо, как куклу, и поднялся наверх. Признаюсь, мне всегда хотелось иметь что-то типа зверька, но не кошку или собаку, а одомашненного тигренка или леопарда. Но Данила оказался еще более привлекательным. Я привязал его на длинный поводок рядом с моим письменным столом и уселся работать, перед этим пояснив, что в течение своего рабочего дня пленник должен ластиться под столом у моих ног, чтобы я чувствовал его полнейшее подчинение.

Объяснять два раза ему было не надо. Данила положил лицо мне на ботинки, приобняв руками щиколотки, и уснул. Или просто задремал. Я работал, всё было великолепно, но в какой-то момент я задумался о личности моей жертвы. Если он не виноват в ДТП, то почему он пытался покончить с собой? Мне захотелось услышать объяснение. Я пихнул мальчишку, отчего он зашевелился.

- Эй, шлюха, так чего ты вскрывался?

Под столом молчание.

- А ну вылезай... - Данила отполз обратно к стене и с тревогой уставился на меня. Между ног так и болтались эти шарики, что мне невероятно нравилось, - Почему ты хотел покончить с собой?

Опять молчание. Вообще я заметил, что мой пленник совершенно немногословен. Это начинало раздражать. Я встал из-за стола и угрожающе к нему приблизился.

- Почему ты хотел покончить с собой?!

- Я... - и конечно же снова молчание.

- Либо ты мне сейчас всё рассказываешь, либо пеняй на себя.

Данила поднял на меня лицо, которое снова превратилось в восковую маску. Ага, приготовился морально. А вытащил из брюк ремень и, уложив пленника на живот стал наотмашь бить по ягодицам, из которых торчали анальные шарики. Мне нравилось это наказание, одно было досадно, что Данила зубами вцепился в собственный кулак и молчал, спрятав лицо. Когда его задница была уже совершенно красной, послышался странный стон пленника. Я тут же остановился и оглядел его. Мальчишка начал приподниматься на руках, под ним образовалась лужа. Обмочился.

- Ах ты свинья, - я скрестил руки, видя, как Данила жмется в угол, стыдясь того, что произошло, - Почему ты не сказал, что хочешь в туалет?